Глава 1: Неустойчивая тень
Сначала был шум. Тихий, но назойливый, как рой насекомых, облепивших сознание. Он не имел направления, но казался всем заполняющим – будто существовал только для того, чтобы стереть границу между сном и пробуждением. Потом – имя, вырванное из небытия:
– Воронов.
Эхо растеклось по куполу, оклеенному слоями металла, пыли и осевшей памяти. Оно отозвалось в ржавчине, вибрировало в старом бетоне, прожгло тишину, как луч света пронзает запотевшее стекло. Девушка вздрогнула и медленно, с усилием поднялась с пола, чувствуя, как влагой пропитанная ткань одежды липнет к коже. Холод с пола впивался в спину, в кости, в затылок, будто не отпускал.
Она лежала в забытом подземном ангаре – бетонные стены покрыты мхом и бордовыми подтёками старой ржавчины. Воздух был вязким, с привкусом окисленного железа, старых проводов и плесени. Влага струилась по кабелям, словно по артериям вымершего организма. Отсыревшие провода свисали с потолка, словно лианы в умирающем техногенном лесу. Здесь царила глубинная тишина, тишина не просто отсутствия звука – тишина, в которой слышно собственное сердце, и она будто гулко отражалась от бетонных стен.
Сквозь полумрак едва пробивался свет – не от ламп, а от тускло мерцающих экранов, зависших в вечном ожидании. Они были разбросаны по стенам и колоннам, как куски разбитого зеркала, хранившие одно и то же сообщение:
Ω: FENIX.RECOVER ACCESS LEVEL: OBSERVER ∞ QUERY: ВОРОНОВ/Я-14 РЕСПОНС: ОТКАЗАНО.
Она зажмурилась. От вспышки текста перед глазами потемнело. Её звали Алина. Ей было тридцать, но в этой мёртвой тишине она чувствовала себя древней. Словно не возраст, а сама бесконечность накапливалась внутри. Когда-то она была исследователем – нейроинтерфейсы, передача сознания, симбиотические связи с машинами. Она работала в Осло, в лаборатории над проектом «Амбилинк» – пока всё не рухнуло. Пока один Переход не превратился в цепную реакцию, унёсшую жизни… и целые реальности.
После катастрофы она бежала. Через морские терминалы, через нелегальные переходы, через архивы, забытые самими создателями. И вот – здесь. В центре мифа. Там, где, если верить старым протоколам и полуразрушенным отчётам, был запущен Первый Переход. Она искала это место, как другие ищут Бога.
Неделями она жила среди теней – воссоздавая фрагменты, питаясь сублимированными пайками, спала в гермокапсуле, подключённой к автономному энергоисточнику. Архивы системы сопротивлялись – но сегодня она вырвала у них фрагмент.
На экране всплыли слова:
«Воронов, Алексей И.» «Переходов: 6» «Состояние: нестабильный множественный кластер» «Локация: не определена» «Вероятность самоперезапуска: 12%»
