Но тут его взгляд упал на новенькую официантку – хрупкую блондинку, совсем ещё юную, с испуганными глазами и подносом, заставленным коктейлями. Девушка лавировала между танцующими телами с ловкостью человека, который понимает, что от сохранности этих напитков зависит её зарплата.
«Идеальная мишень», – мелькнуло в затуманенном алкоголем сознании Паши.
Повинуясь внезапному импульсу, он выставил ногу как раз в тот момент, когда официантка проходила мимо их столика. Её грациозный танец между телами закончился эффектным падением. Поднос взлетел вверх, а его содержимое красочным водопадом обрушилось на ближайшие столики и их обитателей.
– Ой, ты не смотришь, куда прёшь! – с деланным возмущением воскликнул Паша, глядя на распластавшуюся на полу девушку с таким видом, словно это она была виновата в происшествии.
Рядом заржали друзья, кто-то даже начал снимать происходящее на телефон для Instagram-сторис.
Девушка, шокированная, пыталась подняться, собирая осколки бокалов. Её руки дрожали, а в глазах стояли слёзы.
– Простите, – пробормотала она. – Я… Я всё уберу.
– Да уж постарайся! – Паша смотрел на неё сверху вниз, наслаждаясь собственной властью. – А то за испорченные туфли будешь мне из своего кармана платить. Они стоят как твоя месячная зарплата.
Издевательски растягивая слова, он перечислял бренды своей одежды, делая ударение на каждом, словно перечислял титулы. Вокруг собралась небольшая толпа, привлечённая конфликтом. Кто-то снимал, кто-то хихикал, но большинство просто наблюдало – с тем особым равнодушием, которое страшнее злорадства.
Именно в этот момент в клубе появился Виктор Андреевич Воронцов – генеральный директор крупной строительной компании и, по совместительству, отец Павла. Несмотря на поздний час, он был безупречно одет в деловой костюм. Лишь красные от недосыпа глаза и залегшие под ними тени выдавали усталость.
Он прошёл через толпу, раздвигая зевак, и остановился прямо перед сыном. Виктор Андреевич окинул взглядом картину: распластавшуюся на полу официантку, осколки бокалов, расплывающиеся по полу лужи алкоголя, улюлюкающую толпу и своего сына в эпицентре этого безобразия.
– Паша, – голос его звучал негромко, но сын услышал его даже сквозь грохот музыки. – Собирайся, мы уезжаем.
– А-а-а, па-а-ап, – протянул Паша, моментально почувствовав себя нашкодившим пятиклассником, хотя было ему тридцать. – Ты как здесь? У тебя что, жучок на мне стоит?
Виктор Андреевич не ответил. Он достал из внутреннего кармана пиджака бумажник, извлёк оттуда несколько крупных купюр и протянул официантке.