Когда, наконец, приехали, Сашка благополучно доел материны пирожки, пожалев, что их слишком мало, и теперь, вняв гласу старосты, подпирал стену вокзальчика и лениво цедил из бутылки холодную минералку. Наконец, в группе, состоящей из старост, комиссара отряда и других примазавшихся деятелей, произошло шевеление. Шевеление стало энергичней, послышались возгласы и наконец, кто-то огласил приказ разбираться по группам. Номер своей группы Сашка знал, а вот тех, кто в ней состоит – нет. Зато он знал в лицо старосту и, рассудив, что где староста там и группа, подхватил свою сумку и пошел к нему, стоящему в стороне. Тот, кто выбирал старост групп, неизвестно как с остальными, а с этой не прогадал. Костя отслужил срочную в Германии, демобилизовался в звании ефрейтора и прекрасно знал, как управляться с этим сборищем невоспитанных гражданских лиц. Он еще раз рявкнул в пространство:
- МС-14 ко мне!
И через несколько минут рядом с ним кучковались с десяток, типа, студентов, в числе которых были и две студентки.
Костя оглядел свое воинство и почесал затылок. Вообще-то по списку у него числился двадцать один человек, включая и лиц женского пола.
- Идем, - предложил Сашка, подошедший первым, а посему ставший как бы негласным замом. – Остальные подтянутся. А вот, если мы попадем в голову колонны, то, что бы нас ни ждало в конце пути – мы попадем туда первыми. А значит, будем иметь выбор.
Костя глянул на Сашку внимательно.
- А ведь ты не после школы.
- Я пролетарий, - гордо сказал Сашка. – Правда, уже бывший.
Костя понятливо кивнул и еще раз окинул взглядом вверенное ему стадо (группой это назвать было сложно). Стадо увеличилось еще на две особи. Тогда он, не пытаясь их даже упорядочить, просто махнул рукой и пошел на привокзальную площадь, где уже стояли, словно принимая парад, командир и комиссар отряда.
Вот впереди село большое,
Ожил сразу наш ямщик.
Вполголоса продекламировал Сашка, имея в виду взбодрившегося командира отряда.
Костя фыркнул. Те, кто шел рядом, обидно засмеялись. Но командир и комиссар за шарканьем многих ног не расслышали.
Сильно вытянутая толпа, издалека напоминавшая колонну, во главе с высоким толстым командиром и худым комиссаром тут же прозванными Василием Ивановичем и Фурмановым, поднимая пыль, протопала через центр поселка к его окраине и остановилась перед новым высоким забором с двустворчатыми воротами. Одна из створок была открыта.
- Стоять! – скомандовал предводитель.
Однако толпа не остановилась и продолжала течь пока не подошли последние, образовав полукруг с воротами и предводителем в центре и перегородив проезжую часть улицы.