Снова загрохотал гром. Тревожно закачались на ветру берёзовые ветви, упали первые дождевые капли. На опустевшей парковой тропе осталась лишь старая серая папка с потрёпанными завязками и крупной типографской надписью «Дело №» и неряшливо дописанными «1», «бабочки», «защита» и витиеватой подписью-именем.
Впрочем, на тропе она лежала недолго.
– Ох уж эти учёные... – качнула головой пожилая женщина, поднимая папку. Прочитала и заворчала: – Бабочки... Эти... этимологи доморощенные, и всего-то у них много, и времени, и денег, добром-то разбрасываться... – Она повертела в руках папку, отряхнула её и бережно спрятала в потрёпанный портфель.
И поковыляла прочь, вполголоса ругая то «бабочковых» учёных, то «погодных», умолчавших о грозе. Ветер тревожно шуршал мелким гравием, прятался в древесных кронах. И лишь он знал о том, что молодая ведьма уже ступила на тропу беды – одна заговоренная бумажка попала по назначению.
Маленький лешак, обитающий в парке и доселе притворявшийся берёзовой веткой, сжимал в сучковатых лапках исписанный лист и не знал, что с ним делать.
2. Часть 1: Письма из прошлого. Глава 1
Если хочешь, чтобы волшебство вошло в твою жизнь,
откажись от своих защитных приспособлений.
Ричард Бах «Мост через вечность»
« – И последний вопрос – магия существует?
– Несомненно. И дело даже не во внешних её проявлениях вроде любимых писателями-фантастами огненных шаров или ледяных молний. Заклинания и проклятья – разумеется, выдумки, которые приукрашивают текст и наполняют фантастику красивыми деталями и картинками. Магия нашего мира – иного толка. Это вера, спасающая от отчаяния. Это совпадения и случайности, которые сводят совершенно незнакомых и разных людей и становятся началом доверия, дружбы и любви. Это, в конце концов, солнечный свет, чьи лучи поутру будят вас и дарят отличное настроение. Конечно, магия существует. И имеющий глаза да увидит».
Я с облегчением поставила точку в последнем предложении, выключила диктофон и сняла наушники. Быстро пробежалась по тексту, подбирая опечатки, и сохранила документ в корректорской папке. Всё, мавр сделал своё дело, добавив развлечения выпускающей бригаде в лице взмыленного корректора, очумелого верстальщика и всегда потрясающе энергичной и бодрой редакторши.
Шефа, как обычно, бегала по офису из кабинета в кабинет, громко стуча каблуками и повторяя волшебное слово «дедлайн», вернее: «Шустрее, мля, дедлайн!..» Но меня оно уже не касается.
Каблуки шефы замолчали на пороге журналистского кабинета, сменившись громогласным:
– Рада, где фотки?