– Разжалую! – рявкнул он. – Ну, сколько можно? Фроська уже вся изворчалась, половики стирая!
– Да не могу я к этим рукавам привыкнуть! – буркнул новоиспечённый летописец, соскакивая со стола. – А может, и правда разжалуешь?
–Ну, нет! Давай лучше рукава от твоей хламиды оторвём. – Василис примерился к расшитому звёздами и саламандрами халату.
– Ты что, мой батюшка и так ещё от болезни не оправился, – попятился парень, – а этот вандализм увидевши, совсем концы отдаст! Он столько рассказывал, что одеяние это носил его отец, и дед, и ……
– Ага, и, судя по аромату, никто из твоих предков стиркой его не озаботился. В других странах летописцев по учёности определяют, а у нас по запаху!
– Да? – Вард покрутил носом, – ничего не чувствую!
– Да куда тебе! Принюхался за столько лет. А если подумать, сколько этих самых летописцев, прямо при исполнении и померло, то есть….
– Василиск! – возопил красный от обиды друг, и, швырнув в царевича драгоценной книгой, начал срывать с себя хламиду.
– А чем это вы тут занимаетесь? – не слишком любезно поинтересовалась вошедшая Фроська, но увидев очередной всплывший коврик с кучей рваных бумажек, не стала тратить время на выслушивание ответа. Подняв метлу над головой и уподобив её крыльям мельницы, девушка ринулась на нарушителей порядка.
Досталось обоим.
– Но я же царевич! – попытался выкрутиться Василис, отбиваясь книгой.
– Летопись не тронь! – Вард закрыл щуплой грудью вверенную ему реликвию.
Сцена вырисовалась настолько неоднозначной, что Фрося выронила метлу и застыла с открытым ртом.
Василис меедленно осмотрел всех присутствующих и схватился за голову.
– Француз где? – простонал он сквозь пальцы.
– В темнице.
– За что!!!!!!!
– На границе с музыкальными ложками поймали.
– У нас ложек мало? Я же пол села ладейного за эти ложки посадил….
–А он, патент открыть на них собрался. Говорит суп хлебать удобно.
– Да? Надо попробовать, – отвлекся, было, царевич, но тут же снова подорвался – А петь кто будет? Одну солистку замуж выдали. Вторую выдали! А ведь я говорил тебе, Вард. Женись!
– Да, что ты, – взмахнул душистым рукавом летописец, у меня батюшка ещё после первого концерта не отошёл. Если бы я Зоюшку в жены притащил, точно круглым сиротой остался. Сам то, что не женился?
– Скажи ещё на французе, – вздохнул царевич, и сел на здоровенный барабан, отозвавшийся низким гулом. – Надо его вытащить.
–Надо, – кивнул Вард, – но петь он вряд ли сможет.
– Почему!!!!
– А ты думаешь, он просто так, за чаркой мёда про патент рассказал?
Василис дёрнул себя за чёрные кудри. Ещё раз обвёл шальным взглядом нестройную кучку парней в лаптях с бубнами, ложками, дудой и даже гуслями. Выбрал рожицу помиловидней и, ласково оскалившись, поманил пальцем.