– А к Беверейджу? – спросил Альбрехт. – Он ждет в гости!
– Заглянем, – ответил я. – Как только, так сразу.
– Здесь принято, – напомнил он, – командующий войсками отдыхает в замке хозяина земель, по которым идет армия.
– Мы вводим свои правила, – ответил я. – И даже свою моду… если получится. А к лорду Беверейджу обязательно заглянем.
– И у него нет дочери, – напомнил Альбрехт с ехидцей. – Вам ничего не грозит, сэр Ричард!
– Знаете, – сказал я с неудовольствием, – не надо обо мне создавать… компрометирующих легенд.
Через час в долине все улеглось, армия расположилась на отдых, быстро установив шатры и палатки, распределив все необходимые службы. У немногих костров уже поджаривают хлеб, точат мечи и подшивают подошвы на прохудившиеся сапоги.
Мой шатер пламенеет в центре, таково решение военачальников, дескать, пурпурный должен быть только у сэра Ричарда, остальные пусть довольствуются другими цветами. Попроще.
Я проехал по лагерю больше для того, чтобы меня увидели, все должны понимать, что лорд с ними, а так вообще-то все отлажено, не первый привал.
Зигфрид посматривал за мной с подозрением в глубоко посаженных глазах, а когда я повернул Зайчика к выезду из лагеря, вскричал достаточно гневно:
– Ваше высочество! В замок?
– Чего? – ответил я. – Не возьму. Хочу сначала немного осмотреть окрестности, а у тебя коняка черепашистая.
– Уже нет, – заверил он победно. – Мне Норберт дал одну из лучших. А ехать вам одному туда на ночь?
– И что?
– Забыли, что стряслось в том замке?
– Дважды на одну воронку, – напомнил я, – ворон не падает. Все обойдется.
– Нет, – сказал он упрямо, – я поеду с вами. Мне и сэр Норберт снова напомнил.
– Еще бы, – сказал я. – Хорошо, но только с условием…
– Ваше высочество?
– Ты будешь звать меня Ричардом, – напомнил я, – или сэром Ричардом, как тебе удобнее, но не этим высочеством. Забыл, как мы встретились, когда ты всех встречных задирал насчет своей леди Коффаны?.. Уже не помнишь? Я тогда только-только стал паладином и на тебе первом испробовал умение заживлять раны.
Его широкое лицо расплылось в довольной улыбке.
– Это когда вы в пост совершили чудо, превратив порося в карася?.. Помню… Еще кого-то берем?
– Никого!
В этих краях следы давней катастрофы заметны отчетливо: отдельные пласты земной коры либо выше соседних, либо ниже, некоторые застыли с наклоном, зато нет глубоких ущелий, напротив – пласты после разлома повторными толчками сдвигало с такой силой, что края выдавливало наверх безобразными валами.
Мы двигались рысью, на такой местности не разогнаться даже на арбогастре, Бобик весело играл с нами в прятки между камней. Зигфрид все тот же могучий рыцарь, чистосердечный, открытый, слева у седла знакомый мне длинный треугольный цельнометаллический щит с затейливым гербом, хотя и чувствуется, как его подновляли и перерисовали десятки раз, после того как бронники выправят вмятины, чеканка носит явные следы сен-мариской изящности.