— Я прошу вас выучить самые основы, — все так же ласково и вкрадчиво продолжил Родерик, как будто разговаривал с неразумным ребенком. — То, без чего вам не обойтись в профессии. Не лезу в дебри науки, не требую от вас досконального знания предмета. Пять кругов. С десяток символов. Неужели это так сложно для вас?
Я тяжело вздохнула и посмотрела на лист, который Родерик отложил в сторону. Интересно, и чем ему сейчас не угодило мое творчество? Я ведь старалась! Ну да, немного кривой круг получился. Ну так извините. Госпожа Аурелия Грой, которая вела у нас курс по психическому здоровью, вообще утверждает, что умение рисовать абсолютно идеальные круги — один из признаков самого тяжелого умственного расстройства.
Но, пожалуй, Родерику лучше об этом не говорить. У него-то круги на доске всегда получались на зависть прочим. Сразу видна огромная практика в подобного рода делах.
— А по-моему, в этот раз круг у меня получился ровнее, — тихо буркнула я, силясь хоть как-то оправдаться.
— Круг? — Родерик криво усмехнулся. — О, к кругу, Арлин, у меня на этот раз нет никаких претензий. Проблема совсем в другом.
Я придвинула к себе лист и сосредоточенно нахмурилась, силясь понять, где же моя ошибка.
— Этих символов не существует в природе. — И Родерик безупречно подпиленным ногтем подчеркнул сразу три знака.
Н-да. А на рисунке их всего четыре. Ну хоть один получился верно. В прошлый раз я ни один не сумела правильно нарисовать.
— А этот, — Палец Родерика остановился на последнем знаке, — вообще гибрид сразу двух символов.
Полный провал!
Я угрюмо засопела, опять низко опустив голову.
В аудитории воцарилось молчание. Медленно сгущался вечерний сумрак. С тихим шелестом в воздух взмыл магический шар, давая мягкий рассеянный свет. За окном слышался веселый смех счастливчиков, которые уже начали отмечать наступление выходных, и звонкое чириканье птиц.
— Вы ничего не хотите мне сказать? — сухо поинтересовался Родерик. — Вы ведь обещали мне, что все выучите. Молили дать вам последний шанс.
Да, молила. Родерик Робертс вообще проявил немыслимое человеколюбие, позволив мне сдавать экзамен по его предмету столько раз. И я не обманывала его, когда говорила, что обязательно все выучу. Каждый вечер садилась перед учебником, открывала первую страницу…
И просыпалась уже утром, мирно посапывая носом в ту же самую страницу. Ну не виновата я, что эта начерталка на меня настолько усыпляюще действует! Пара абзацев — и я просто отрубаюсь. А эти символы! Каракули какие-то. Как, ну как их запомнить?
— Я вообще не понимаю, зачем целителям начертательная магия, — буркнула я себе под нос, силясь хоть как-то оправдаться.