– Что же случилось? – зашумели собравшиеся.
Скворец поднял вверх правую руку. Этот жест призывал соблюдать тишину, и жители гор замерли в ожидании того, что скажет им вождь.
Удостоверившись, что больше никто не шепчется и слушает его внимательно, Дятел с хрипотой в голосе обратился к своему племени:
– Вот уже много лет мы живём в этом дивном крае! Здесь чистый воздух, реки полны рыбы, в лесах водится зверь и птица…
– К чему ты разговор ведёшь? – дерзко перебил вождя парень и вышел вперёд. – Мы хотим знать!
– Спокойно! Уйми свою прыть, – останавливая его рукой, сказал Дятел. – Я сейчас всё объясню.
Люди стали подходить к вождю ближе.
– Я уже стар и очень болен. Как прежде не могу править, а за этими землями нужен уход и порядок. Избавьте меня от длинных речей, они изрядно утомительны. Мне трудно говорить… Вам нужен новый вожак. Сильный, отважный, такой, чтобы мог постоять за племя, – переживал Дятел.
Не понимая слов вождя, горные жители стали возмущаться что есть мочи:
– Какой ещё вожак? Не нужен нам никто. Мы хотим, чтобы был только ты. Другого вожака нам не надо!
Скворец снова поднял руку и весь народ затих.
– Я долго думал. Только это у меня и осталось, – продолжил старец непростой разговор. – Время моё на исходе, поэтому я принял решение, кто должен занять место вожака после того, когда я умру. У меня есть приемник. Он добрый и отважный человек. Не буду мучать вас загадками и ходить нарочно вокруг да около… Скажу только одно – это цёра2 Скворца, Мирослав! – указал клюкой Дятел на стройного паренька, стоявшего в стороне.
Молодой человек слегка смутился, услышав своё имя. Братья же его Кежай и Ризоват переглянулись между собой и дёргая себя за уши, не послышалось ли им это, покосились на младшего.
– Хоть он и не от моей плоти… – прервался староста, посмотрев грозным взором на старших братьев, пресекая их возмущения. – Но я так привязался к этому аляю3, что про себя называю его цёрой. Да именно так, и вам нужно принять это! – ответил Дятел и погрузился в свои воспоминания.
С любимой женой Малинкой народить детей у них не случилось. Девушка сорвалась в пропасть с высокой горы. Вместе с невыносимой утратой, в сердце Дятла поселилась сухая тоска. Храня верность своей единственной, он решил навсегда остаться один.
– Когда мы со Скворцом были в ладу, – выходя из воспоминаний, сказал вождь. – Всё у нас было превосходно. Только младше меня на дюжину лет, жаловался, что никак не может обзавестись потомством, потому как козяйки4 мерли на сносях. Я как мог его поддерживал, говоря, что всё образумится и у него будет большая кудораськень