Ей не хотелось отрывать взгляда от ни о чём не переживающей крысы, самозабвенно поедающей заплесневевший кусок хлеба и заглядывать в покрытые уродливыми шрамами лица чужаков.
«Всё что угодно, только не паника. – Думала она. – Иначе я дрогну в решающий момент».
– Ты должна рассказать нам, что вы трое тогда увидели на реке? Что он вам рассказал? Может, передал что-то?
«Да. Река. С неё всё началось. Похоже на ней всё и закончится», – подумала девочка, но вслух ничего не произнесла.
«По каким причинам эти две уродливые сущности выбрали лачугу Буффало – местного пьяницы своей последней остановкой? – вот, что занимало её мысли в тот момент. – Может в этом кроется какая-то загадка? Ребус, который ей непременно стоило разгадать»?
Покосившиеся стены через щели которых в помещение задувал не по-летнему прохладный, пробирающий буквально до костей вечерний воздух. Грязные, будто специально заляпанные кем-то окна, превращавшие каждое новое утро в этом доме в пасмурную ночь. Железная кровать посреди единственной комнаты, которую никто и никогда не застилал, просто за отсутствием надобности. Плотный, вызывающий слёзы и тошноту запах немытого тела, стухших объедков и резкий запах мочи, доносящийся не только от той единственной кровати, но и из ведра стоящего рядом с ней. Повсюду разбросанные лохмотья одежды, в которых безо всяких сомнений устроили себе дом крысы и жуки. А ещё стеклянные, целые горы стеклянных бутылок из-под водки или пойла идентичного ей. Непрерывный шум помех телевизора и неугомонное карканье ворон где-то на заднем дворе.
«Что в этом злачном месте могло привлечь их внимание»? – не унимаясь, размышляла Алина, мысленно умоляя проклятых птиц за окном замолчать.
Она должна была найти решение, ведь сбежать отсюда она никак не могла, даже если бы и захотела. Слишком поздно для неё, но возможно не поздно для её друзей. Не поздно для тех, кого она ещё могла спасти.
– Вижу, ты надеешься, что мы ничего не знаем о твоих друзьях. О том, что они где-то рядом.
«Нет, они не рядом, уродливая ты морда. Я позаботилась об этом». – Подумала Алина, но уверенности не почувствовала, даже в собственных мыслях. «А что ели они не прислушались ко мне? Что если… Нет. Лучше не думать о если».
Один из них, тот, что говорил гнусавым надрывным голосом, медленно провёл рукой по её голове, приглаживая серые кудрявые волосы.
– Вероятно кто-то из людей, возможно даже тот фермер, что пасет своих коров на окраине вашего поселения, или та недалёкая надоедливая жаба, что обслуживает местных покупателей в магазинчике на углу, решили бы, что вы просто троица шатающихся без дела подростков, каких немало в округе. Возможно кто-то из них, или быть может кто-то ещё, мы вовсе не исключаем этого, мог бы назвать ваш союз недолговременным и бессмысленным. Детской шалостью, не более того. Да что там говорить?! Скорее всего, вообще никто здесь и не заметил той всепоглощающей горечи, что связала воедино троих невзрачных на первый взгляд ребят. Кому до вас есть дело? Да никому. Хотя правильнее было бы сказать, никому из них. Ты понимаешь девочка, те слова… – Он сглотнул слюну, – Те слова, что охарактеризовали бы вас, по мнению тех людей, исходили бы из уст глупцов, не познавших жизнь.