– Что с тобой? Что случилось? – Фридрих просто не выдержал, обнимая горько плакавшую девочку.
– Я никому не нужна… – страшные слова для семилетнего ребёнка. – Совсем никому…
– Неправда! Ты мне нужна! – выкрикнул мальчик, обнимая Ингрид так, как его самого обнимала мама. – Ты мне очень-очень нужна! Сестрёночка… – нежно произнёс он.
– Тебе же попадёт! – девочка, почувствовавшая тепло от этих слов, очень не хотела делать плохо… брату.
– Будем прятаться от родителей, – решил мальчик, прижимая к себе уже, пожалуй, сестру. – Тогда всё будет хорошо, а иначе бить будут.
– Тебя тоже? – расширила глаза девочка, пытаясь понять, как так – бить за тепло.
Этот разговор положил начало счастливому, просто очень счастливому времени – у неё был братик. Тайный, но он был, отчего жизнь казалась не такой беспросветной. Проходили дни, недели, месяцы, когда… В тот день девочку сильно побили в школе, а вот Фриц как будто исчез – его нигде не было. Задыхавшаяся от слёз девочка медленно выходила из школы, когда непонятно откуда взявшаяся огромная сосулька упала прямо перед входом в школу. Что её спасло, Ингрид и сама не поняла. Затем по дороге домой её чуть не задавила мчавшаяся на красный машина. Девочка уже дрожала, но и дома… Пытаясь пробраться к себе в комнату, она почувствовала сильный удар по спине и упала.
– Никчёмная! Отвратительная! Гадкая! – закричал Фриц, принявшись пинать девочку ногами.
– Фриц! За что? – не выдержала Ингрид, но очередной сильный удар, похоже палкой, чуть не вышиб из неё дух. В глазах мальчика, казалось, нет ничего человеческого, и от этого зрелища девочка потеряла сознание, очнувшись у себя в каморке. Что такое произошло с Фрицем, она не понимала. Совершенно не понимала, он выглядел… как будто сошёл с ума. Ингрид тихо-тихо расплакалась, она опять была совсем одна. Совсем одна в девять лет.
С того самого дня Ингрид начала ощущать, что всё происходящее – это не с ней, не про неё, не… Механически выполняя назначенную работу, девочка замыкалась где-то в глубине себя, лелея память, в которой были руки брата, совсем непохожего на то, чем стал Фриц. Единственное тепло в жизни ребёнка.
* * *
В небольшой комнате, чем-то напоминающей кабинет, в удобных креслах сидели двое мужчин. Они были как-то неуловимо похожи друг на друга. Одетые в чёрные костюмы, с волевыми лицами, мужчины, лет сорока на вид, тихо переговаривались. Серые стены комнаты скрадывали их слова, а за широким окном жил большой город, ничуть не заботясь о происходящем здесь.
– Итак, Вернер, эта… выродок выжила? – поинтересовался один из мужчин, отпив желтоватого цвета прозрачную жидкость из высокого стакана. – А ведь ей девять? Ещё три года – и инициация, после которой мы ничего не сможем сделать.