За стойкой – дверь, ведущая на кухню и уборную. Справа и слева стояли массивные столы с лавками. По углам висели пучки сушёной полыни, чтобы никакая нечисть – будь то злыдень или мошкара – не смогли пробраться внутрь. Начищенные доски пола всё ещё блестели от воды. Справа от стойки находился закуток, отделённый от основного зала. Видать, для особо почётных гостей. Слева же располагалась лестница, ведущая наверх к гостевым комнатам.
Вот только в отличие от влакийской корчмы здесь было пусто. Суеверные араканцы предпочитали по домам прятаться. Даже горькая пьянь, – и та обходила постоялый двор в полдень. А ну как наберёшься, а потом полудница с собой утащит!
Увидев на пороге гостя, Брюхоскуп поспешил навстречу.
— Свет вашему дому, господин, — растягивая слова, сказал хозяин постоялого двора и подобострастно склонился. — Чем могу служить вам? Комнаты самые светлые и богатые. Во всей Вышней Живнице не найти лучше! Богаче токмо у аннича в тереме. А об…
Путник махнул рукой, оборвав Брюхоскупа на полуслове.
— Комнаты на пару дней и хороший обед. Плачу щедро, — он с нажимом произнёс последнее слово.
Хозяин «Пристанища» искоса бросил взгляд на гостя.
Незнакомец был очень высок и широк в плечах. Густые золотистые волосы ниспадали до лопаток. На фоне загорелой обветренной кожи они казались льняными. Очелье с золотым витиеватым рисунком пересекало лоб. Один белёсый шрам тянулся от левого уха к уголку рта, навсегда запечатлев саркастическую ухмылку. Другой, более толстый, шрам пересекал правый глаз и исчезал в густой бороде. На левом ухе висело золотое кольцо серьги. Стало быть, не из простых людей он.
Черты лица – жёсткие, грубоватые. Впрочем, большинство женщин сочли бы гостя привлекательным и даже красивым. Однако прямой немигающий взгляд золотых глаз с вертикальными зрачками показался Брюхоскупу подозрительным, пробудив неприятное чувство беспокойства.
Одет путник был как-то странно. Белая льняная рубаха с золотистой вышивкой по краям и с завязками возле ворота доходила почти до колен. На поясе висели ножны. Рукоятка, выполненная в форме змеи с зелёными изумрудами глаз, выглядывала из-под епанчи. Вместо привычной красной, которую носили ксеничи да анничи, она была белой с золотистой каймой, скреплённой застёжкой в виде свернувшейся кольцом змеи. Бежевые порты были заправлены в пыльные светлые сапоги из мягкой кожи. Богатый гость – хороший гость.
— Как угодно будет господину, — поклонился Брюхоскуп, подобострастно растягивая толстые губы в улыбке. — Радомирка! — позвал он служанку, и та появилась, точно выросла из-под земли. — Проводи господина в комнаты наверху да стол накрой. Чай, господин устал после дороги, отдохнуть желает.