Lapides vitae. Изумруд Меркурия (Кирилл Шрамов) - страница 2

Размер шрифта
Интервал


Так вот: благодаря переносу дорог в «надземное» пространство, внизу раскинулись самые настоящие сады. Сотни и тысячи деревьев росли между домами и под ними, среди растений бегали животные, а в широких прудах, обнесенных невысокими заборчиками, резвились рыбы. Среди воссоздано-дикого великолепия природы петляли пешеходные дорожки, которые оставили на земле в целях безопасности людей.

Наш балкон находился с той стороны дома, что была обращена окнами на Юго-Восток, а потому, большую часть дня, это было самое светлое место в квартире.

Потягивая кофе, я смотрел вниз на изумрудно-зеленые кроны деревьев, которые шевелил как естественный ветер, так и воздушные толчки от проплывающих сверху вагонов. Иногда из листвы выпархивали серые длиннохвостые птички, но, долетая до второго уровня дорог, бросались обратно, напуганные сильным шумом.

Кстати, я же еще не представился. Извините. Меня зовут Витя. Полное имя – Васнецов Виктор Игоревич. Мне пятнадцать. Живу с родителями в Экологическом Районе Номер Шесть города Москвы. Правда сейчас, как вы догадались, родственников дома нет, да и появятся они, наверное, недели через три.

После освоения в двадцать втором столетии ближнего космоса, то есть Солнечной системы, безработных людей на Земле почти не осталось, ведь любая пара рук стала нужна для работы на астероидах, планетах и других космических объектах. Мои родители не отставали от прогресса и получили профессии, востребованные в современном мире. Теперь мама работает на одном из спутников Юпитера, а отец сопровождает особо опасных преступников на Плутон в ООМЗ-ПП («Особоохраняемое Место Заключения. Планета Плутон»). Их нет дома уже неделю, но чувство – будто прошел месяц.

Да, конечно, предки доставали меня своей строгостью, излишней озабоченностью моей жизнью и постоянными запретами, когда находились дома, но, когда они улетали, все, что было живо в доме вместе с ними, будто застывало на неопределенный срок – до их возвращения. С каждым разом родители улетали все на больший срок, и, я бы не удивился, если бы однажды они прислали мне на панель сообщение вроде: «Эй, сынок, мы тут остаемся навсегда. Когда подрастешь и получишь профессию, можешь навестить нас, если захочешь».

Покончив с завтраком, я засунул посуду в моечную машину и стал собираться в школу. Переоделся, положил переносной чип в карман, взял пухлый потрепанный томик стихов Пушкина (коллекционное издание еще 2048 года!) и вышел из квартиры.

Стоит сказать, наверное, что тогда я учился в одиннадцатом классе, а потому передвигаться без сопровождения мне можно было лишь в школьных вагонах или же пешком. Общественным транспортом могли пользоваться только ученики четырнадцатого – шестнадцатого класса или люди старше двадцати лет.