Кейдж покачал головой, щелкнув языком.
– То есть ты не просто адвокат. Ты, черт тебя подери, квантовый Ангел-Хранитель в дорогом галстуке.
– Ваш сарказм зафиксирован, детектив. Он не влияет на результаты расчетов.
Кейдж хотел было послать Богарта туда, куда обычно отправлял всех виртуальных идиотов, но остановился. Он давно научился замечать трещины в чужой уверенности – даже если у собеседника не было лица.
– А что, если кто-то подделал вероятность? – спросил он.
В голосе Богарта впервые появилась едва заметная пауза.
– Подобная технология запрещена международным законодательством.
– О, тогда, конечно, никто не стал бы этим заниматься. Раз это запрещено, значит, все честные граждане вежливо сложили руки и пошли пить чай с баранками.
ИИ помолчал, как будто проверял базу данных на наличие чувства юмора.
– Ваш сарказм снова зафиксирован.
Кейдж закурил сигарету, не спрашивая, можно ли в комнате для допросов курить. В этом городе можно было убивать людей, существующих в нескольких реальностях одновременно, но дымить в помещении считалось вопиющим нарушением норм поведения.
Он глубоко затянулся и выпустил дым прямо в голограмму Богарта.
– Слушай, ты можешь рассчитать хоть миллион вероятностей, но вот что меня всегда интересовало… – Кейдж прищурился. – Кто проверяет тех, кто проверяет всех остальных?
Богарт замер на секунду. Лицо осталось вежливо-нейтральным, но Кейдж поклялся бы, что услышал в алгоритмах едва уловимое напряжение.
– Система самоконтроля интегрирована в архитектуру квантового адвоката.
– Конечно, – протянул Кейдж. – А еще у всех психов в дурке есть медали за образцовое поведение.
Он снова посмотрел на труп.
– Так вот, Богарт… либо ты облажался, либо кто-то научился ломать реальность. И знаешь, что меня пугает больше всего?
– Что именно, детектив?
– Я пока не решил, что из этого хуже.
Богарт замолчал. Где-то в его алгоритмах родилась новая вероятностная линия – та, где Нортон Кейдж оказался самым опасным человеком в этой комнате.
– Ну что ж, – детектив затушил сигарету о металлический край стола. – Похоже, нам с тобой придется научиться доверять друг другу, Боб.
ИИ поправил себя с механическим терпением:
– Богарт.
– Как скажешь, Боб.
«Слишком много вероятностей»
– Знаешь, Кейдж, иногда мне кажется, что этот город совсем поехал, – сказала Мэтти, не поднимая глаз от голографического интерфейса.
Она сидела за консолью, сверкая идеально отполированными ботинками, и методично прокручивала перед собой вероятностные линии. Они плясали в воздухе, переплетаясь, как цифровая паутина. В каждой линии Гарольд Винсент оставался живым.