Это был Осирис. Главный среди них. И судьбоносный.
Он стоял у окна и смотрел на улицу. За те мгновения, которые Диметрия шла за дворецким по дому, начался дождь. С минуту они так и стояли, как большие шахматные фигуры, а потом тишину нарушил Осирис.
– Присядь, пожалуйста, – сказал он.
Диметрия села в кресло, которое стояло в центре комнаты, и тогда Осирис обернулся, чтобы посмотреть на нее.
– Я полагаю, ты знаешь почему ты сейчас здесь, – спросил он.
– Я…, – начала было отвечать Диметрия, но Осирис поднял руку, показав жестом, чтобы она замолчала.
– То, что произошло… Такое случается. Это жизнь. Но мы на этом свете для того, чтобы этого не происходило, – Осирис сделал акцент на последнее слово.
Диметрия послушно молчала. А Осирис продолжил свой монолог:
– Твой подопечный покончил с собой, а должен был жить. Он был талантливым, гениальным музыкантом. Он стал бы вторым Моцартом и сделал бы этот мир прекраснее. Ему была уготована другая судьба. И если бы ты справилась со своей работой, он бы сейчас составлял ноты в порядке, который был известен только ему. Следующая его реинкарнация произойдет только через 127 лет, а до того момента человечеству придется довольствоваться только тем, что он успел сочинить пока не вышиб себе мозги. А это ничтожно мало. Это провал. Это твой провал, Диметрия и уже ничего нельзя исправить.