– Они не привыкли видеть правителя, который обращает внимание на их нужды, – заметил Тирион, слегка улыбнувшись. – Для них это новое зрелище.
– Я не хочу быть зрелищем, – ответила Дейенерис. – Я хочу быть королевой для всех.
Она встала и жестом велела первому представителю народа подойти ближе. Это был мужчина средних лет с грубыми руками, покрытыми шрамами.
– Как тебя зовут? – спросила она.
– Герард, ваше величество, – ответил он, опустив голову. – Я каменщик из низин.
– Что привело тебя сюда, Герард?
– Город в руинах, ваше величество. Людям негде жить. Мы готовы работать, чтобы восстановить его, но у нас нет инструментов, нет материалов.
Дейенерис кивнула и повернулась к Тириону.
– Убедись, что инструменты и материалы будут доставлены. И пусть они начнут работать немедленно. Пускай каждый, кто желает трудиться, найдёт работу.
Герард поклонился, слёзы благодарности блеснули в его глазах.
Следующей подошла женщина с младенцем на руках. Её голос дрожал, когда она рассказывала о голоде, который опустошал их район. Дейенерис выслушала её, а затем велела Серому Червю организовать раздачу продовольствия в пострадавших районах.
– Они видят тебя, – сказал Тирион, когда поток просителей начал уменьшаться. – Ты делаешь то, что обещала. Это заставляет их верить.
Дейенерис задумалась. Она знала, что вера людей – это хрупкая вещь. Её нужно поддерживать не только словами, но и действиями. И она была готова делать это.
В день пира Красный Замок преобразился. Баннеры с трёхглавым драконом Таргариенов развевались на ветру, но рядом с ними висели гербы великих домов Вестероса. Дейенерис настояла, чтобы символы всех домов, преклонивших колено, были представлены, чтобы продемонстрировать единство нового мира. Площадь перед замком украсили длинные деревянные столы, уставленные блюдами, которых хватило бы на целую армию.
Толпы людей стекались к празднику со всех уголков Королевской Гавани. Простолюдины и знатные лорды сидели бок о бок – для многих это было неслыханно. Дейенерис наблюдала за происходящим с балкона, пока Миссандея заканчивала поправлять её платье, украшенное тонкой вышивкой в форме пламени.
– Ты уверена, что это сработает? – спросила она, обернувшись к Тириону, который стоял в углу с кубком вина.
– Праздник – это лишь начало, – ответил он. – Но народ должен почувствовать, что ты не просто королева, а их королева. Пир – это жест, но за ним должны последовать действия.
Дейенерис кивнула. Она знала, что Тирион прав. Каждый её шаг теперь будет рассматриваться под лупой. Даже те, кто преклонил колено, могли обернуться против неё, если она покажет слабость или несправедливость.