– Да я не потому замуж не вышла, что не берут, а потому что сама не хочу.
Лиззи на глазах становилось лучше: она интуитивно почувствовала еще одну брешь.
– Так у тебя сейчас вообще никого нет?
– Когда? Я по горло занята работой. У меня нет даже свободной минутки.
И снова сочувствующее:
– Бедняжка! Вот что искусство может сделать с человеком. Конечно, приходится рисовать картинки, раз больше делать нечего. Надо же скрашивать как-то свое одиночество.
Почувствовав, что Кристина злится, Лиззи надела на лицо самое милое и сострадательное выражение. Это был некий щит: мол, как ты можешь сердиться на такое милое создание? Я же о тебе забочусь.
– Уверяю тебя: я не встречаюсь ни с кем, потому что сама так решила. Мне не нужен сейчас мужчина. Как ты не понимаешь? – пыталась доказать что-то Кристина.
Лиззи в ответ глубоко вздохнула:
– Я тебя очень, очень понимаю. Ты даже не представляешь, как сильно. Бедняжка!
Чем больше кивала Лиззи, тем больше Кристина чувствовала, что та понимает что-то другое. Это злило, хотелось доказать, заставить увидеть свою точку зрения. Только все слова словно разбивались о стену. Лиззи кивала и продолжала сострадать:
– Ты одна живешь в своем особняке? У тебя хоть собачка-то есть? Кошечка?
Кристина попробовала другой подход:
– Ну а ты сама счастлива со своим мужем?
– Которым из них? – хихикнула она. – Да ладно, хватит уже о мужчинах. Не расстраивайся так. Я вижу, это твоя больная тема. Пошли они знаешь куда?
Но Кристине больше хотелось послать туда Лиззи. Она сухо сказала:
– Ладно, приятно было увидеться. Сейчас мне надо идти.
– Конечно, приятно. Ты, наверное, давно ни с кем не общалась, бедняжка. У тебя-то хоть подруги есть? Родственники?
Кристина почувствовала, что вечер у нее испорчен.
Но вечер не был испорчен. Достаточно было Лиззи убраться с глаз долой, как Кристина снова почувствовала себя бодро. К ней подходили люди, жали руки, поздравляли с несомненным успехом. Журналисты сверкали фотовспышками. Телестудия взяла интервью. Известный литературный деятель Энтони Гринвуд намекнул, что для оформления книг ему нужны талантливые художники, и пригласил ее обсудить это предложение на днях. Оуэн действительно раздавал кому-то свои автографы. Откуда-то слышались удивленные голоса:
– Так Бельроуз не только рисует, но еще и пишет песни?
– Та самая песня – это ее?
– Мне кажется, человек не может вмещать в себя столько всего.
– Смотря какой человек. Бельроуз может все.
Это была атмосфера успеха, в которой привыкла жить Кристина.
К ней подошел незнакомый молодой человек. Видно, сам себя он считал обаятельным, потому что строил глазки и выставлял напоказ свои белые ровные зубы.