Этот поцелуй предназначался Шакринну – ее спасителю, ее другу, ее наставнику, ее возлюбленному, гению, за семь лет создавшему Кристалл Власти, а не тому озлобленному на весь мир кровожадному чудовищу, которым он стал в этот роковой вечер.
Девушка бесшумной тенью выскользнула из спальни, нырнула в чулан, схватила с блюда тихо мерцающий кристалл и дрожащими руками запихнула его в полотняную заплечную сумку. Сбросила туфли, натянула высокие сапоги из тонкой кожи, удобные для верховой езды, накинула поверх платья теплый плащ и выскользнула за дверь.
Сладковатый запах прелой соломы ударил Марите в нос, как только она открыла дверь конюшни.
– Тише, Зиара, тише! – успокаивала девушка свою любимицу, гладя тонкую шею рыжей лошади. – Тише, тише!
Марита быстро и умело надела седло, схватила лошадь под уздцы и вывела из конюшни. Девушка в последний раз оглянулась на неказистый кособокий домик, в котором она провела шестнадцать радостных лет, и вскочила в седло.
…Из сна Шакринна вырвал какой-то тревожный внутренний толчок.
– Марита! – маг выпростал из-под одеяла руку, пытаясь обнять любимую, но нащупал только холодные простыни.
– Марита!
В ответ – тишина.
Шлепая босыми ногами, Шакринн вышел из спальни, и вдруг, пораженный ужасной догадкой, метнулся в чулан.
Так и есть! Сэлимер исчез, а вместе с ним и Марита!..
Маг в одной рубашке выскочил на залитый луною двор. Приоткрытая дверь конюшни сказала ему все.
С губ мага слетело длинное сложное заклинание, и он застыл, закрыв глаза и прислушиваясь к себе. Шакринну хватило нескольких минут, чтобы выяснить, куда направляется Марита…
…Черный конь уносил кипящего ненавистью мага в уже начинающую редеть предрассветную мглу. Шакринн поклялся себе, что догонит и убьет предавшую его возлюбленную, и в порыве ярости чернокнижник то и дело хватался за рукоятку меча.
…Лошадь Мариты пала, когда до монастыря оставалось меньше мили. Впереди черной лентой блеснула широкая река, на другом берегу которой уже выступали из предрассветной дымки массивные стены монастыря, и в этот момент обостренный опасностью слух девушки уловил едва различимую дробь копыт. Сомнений не было – ее настигал Шакринн. Прижав к груди сумку с кристаллом, Марита изо всех сил побежала к темнеющему впереди мосту.
Чернокнижник настиг беглянку, когда та была уже на середине моста. Тускло блеснувшее в лучах восходящего солнца лезвие меча уже зависло над головой девушки, когда та, упав на спину и выбросив вперед правую руку, что-то громко гортанно прокричала. С пальцев беглянки сорвалось нежно-фиолетовое сияние, которое окутало и всадника, и лошадь тонкой, медленно редеющей дымкой. Марита, тяжело дыша, отползла в сторону. Когда дымка рассеялась, посреди моста застыл каменный всадник на каменной лошади с обнажённым каменным мечом. Несколько минут Марита напряженно вглядывалась в искаженное яростью лицо своего заколдованного возлюбленного, а затем, рыдая и спотыкаясь на каждом шагу, побрела к монастырским воротам…