– Ой! Это мне? – Подняв в приятном изумлении светлые брови, девушка позволила одеть кольцо себе на палец и благодарно проворковала: – Спасибо, это так мило…
Даниил коснулся губами золотистой горячей кожи её плеча:
– Средиземноморский красный коралл. Сувенир на память о неземном счастье этих дней.
Красавица негромко чуть печально засмеялась, уткнувшись лбом в плечо мужчины и щекоча его шею золотистыми прядями:
– Боже, Даня! Ты такой хороший!
Глаза мужчины внезапно едва заметно сузились. Он словно спохватился, вспомнив о чём-то, и в голосе послышалось беспокойство:
– Тебе не следует так долго находиться на открытом солнце…
– Брось! – Она возмущённо отшатнулась. – Скоро мне будет совершенно всё равно, сколько и где я находилась. Так что не порть мне последнее удовольствие…
– А знаешь, – чтобы сменить тему, помолчав, указал он подбородком на свой подарок, – существует легенда, что красные кораллы возникли из попавшей в море крови Медузы Горгоны? И по ней одна часть крови, вытекшей из её обезглавленного Персеем тела, стала сильнейшим ядом, а другая получила невероятную целительную силу.
– Серьёзно? – Теперь девушка глядела на подаренный ей необыкновенный перстень с почти детским любопытством, чуть нахмурив брови. Она задумчиво произнесла: – Сколько же удивительных тайн сокрыто за завесой времени… Если бы хоть половина из них была правдой… – И помедлив, добавила: – Интересно, как же это?.. – Внезапно красавица протянула руку к стоящему рядом с шезлонгом бокалу с водой и, быстро сняв с пальца украшение, бросила его в стеклянный сосуд. Перстень опустился на дно и замер в прозрачном плену. Солнечный свет, преломлённый природной линзой, заиграл на серебристом переплетении шинки и стенках крошечных пузырьков воздуха, запутавшихся в её извивах. Красная коралловая капля матово блеснула, теперь действительно напоминая свежепролитую кровь.
– Ты чего? – Парень недоумённо переводил взгляд с подруги на покоящийся на дне бокала подарок.
Девушка, не сводя глаз с перстня, положила подбородок на руки и ответила:
– Просто стало любопытно.
– Что же?
– Ну, ты же сам сказал, что по легенде кровь горгоны может быть чуть ли не панацеей от всех болезней. Вот я и подумала, с чего бы такая уверенность древних? Не на пустом же месте она возникла? А если так, то каким образом активировали её силу? Может быть, как серебряное распятье на Крещение – через воду? Или через…
– Я сказал, – перебил он, – что она же может также стать тем, что мгновенно и безвозвратно оборвёт твою жизнь.
Произнеся эти слова, парень почувствовал где-то в районе солнечного сплетения вспышку холода, как если бы они сейчас находились не на мирно покачивающейся яхте посреди Средиземного моря, а на краю какой-нибудь башни, с которой собиралась прыгнуть его любимая, страхуемая лишь древней, давно изжившей свой век тарзанкой. Девушка хотела что-то возразить ему, но взглянула в застывшие серые глаза и промолчала, виновато закусив губу.