Когда я слез с крыши и вошёл в дом, мать вовсю хлопотала, собирая на стол. Плита пыхтела, кипели кастрюли.
– Иди сынок, садись, покушай… Подождёт эта крыша. Постоит пока.
– Мам, следующим летом перекрою её всю заново, обещаю, – потягивая носом запах настоящего наваристого борща, ответил я. – Раз уж стала течь, лучше не будет. Куплю материалов, возьму с собой людей, всё сделаем.
– Да ты не переживай, сынок, поешь…
Мать придвинула ко мне тарелку с пирогами, поставила на стол крынку со сметаной. Мамина еда самая вкусная. Я как будто вернулся в детство. Вспомнилась беззаботная жизнь, сёстры, отец…
– Столько проехал, совсем, наверно, голодный… – продолжала причитать мать.
– Мам, ну тут всего-то до города сто двадцать километров, – сказал я, а самому стало совестно. Ехать-то всего чуть больше часа, а я два месяца собирался. Вон мама как рада.
– Как там Танюша? – расспрашивала мать. – Я носочки ей связала, ты не забудь забрать.
– Не забуду, – пообещал я. – Хорошо всё у нас, сейчас Катерина с Танюшкой на море.
– А тебя что же не взяли? – всплеснула руками мать.
– Мам, ну у меня дела, я работаю… Надо бы мне крышу тебе получше заделать, а то осенью ещё, чего доброго, потечёт. Пару листов шифера надо раздобыть. Пойду, наверно, к Мишке-председателю попрошу. Найдётся уж, наверняка, где-нибудь в вашем хозяйстве.
Когда-то с Мишкой мы сидели за одной партой. Он так и остался в деревне, был теперь главой хозяйства, своих одноклассников никогда не забывал. Помогал всем.
– Ой, не сказала я тебе, – всплеснула руками мама. – Ведь нет Мишки, помер…
– Мам, да что ты такое говоришь… – вскочил я. – Как помер? Отчего? Мы ж с ним одного года…
– Да вот помер, недели две назад. Всем селом похоронили…
– Да как же так?
Я был растерян. Мишке, как и мне, было тридцать два года. На здоровье он никогда не жаловался.
– Мам, а что ж произошло? Отчего умер? Не болел же вроде…
– Ой, там такая история… – махнула рукой мама и, смахнув слезу, села рядом на стул.
Известие о смерти Мишки-председателя заставило меня отложить ложку, я приготовился слушать.
– Нашли его, значит, в погребе, – начала мать. – Причём даже не в погребе, а рядом с ним. Лежал он так, будто убегал от кого-то, – провела мама в воздухе руками. – Вот как будто вылезти из погреба пытался, да так и застыл. Говорят, жуткое зрелище. Сам ногами на лестнице, руки вверх тянет, глаза выпучены… Ой, бррр… Говорю это, а у самой мурашки по коже.
Мама поёжилась.
– Да ладно тебе, придумывают, наверно, люди. Кто его нашёл?
– Нашла его, значит, Зинка. Председатель-то от очередной жены, воде как, ушёл. А Зинка, это соседка его, приходит помогать ему по хозяйству.