– Диковинная штуковина, – пробасил хозяин, подозрительно косясь на курительную трубку. – Чаго тебе надобна?
– Я пережду дождь и сразу уеду. За сено заплачу, – спокойно ответил странник.
– У нас тута не конская харчевня. Заказывай жратвы и пережидай скока захотишь.
– Хорошо, вино есть?
– Тю! – хозяин взорвался от смеха. – Можть табе еще и самого виноградика в прикусон-то? Иль кабанчика печеного с яблочком во рту? Ой, уморил, старика, ой и чудной, – мужик здоровенной ручищей вытер слезы. – Мед есть. Буш?
Странник одобрительно кивнул.
– Мед у Тихона отменный, – в разговор вмешался мужик с рыжей бородой. – Не пожалеешь, – добавил он.
Воцарилась тишина. Мужики неловко переглянулись.
– Откуда будешь, странник? – молчание нарушил все тот же рыжий. – Присядь к нам, да поведай свою историю.
– Нет никакой истории, славные мужи Мурома, – учтиво молвил гость. – И я отклоню ваше предложение – не хочу мешать.
– Славные мужи, слыхали? – рыжий засмеялся, хлопая друзей по плечам. – Ты это брось. Негоже отказывать, когда тебя за стол приглашают!
– Точно! – подхватил седой.
– Или ты хочешь обидеть нас? – грубо произнес чернявый.
Странник оценил обстановку и, поняв, что вариантов у него не так уж и много, направился к мужикам за стол. Нервно подергиваясь, пламя одинокой свечи еле справлялось с освещением компании. Это было на руку страннику, ведь капюшон был по-прежнему на нем, а показывать свое лицо он явно не хотел.
– Да сними ты уже этот капюшон, – буркнул рыжий. – Мы ж не на улице.
– Сквозит здесь сильно, – ответил гость и присел на свободный стул.
Теперь все посетители корчмы подозрительно смотрели на нового собеседника.
– Сдается мне, ты не хочешь показывать нам свою рожу, – заключил чернявый.
Из подсобки вышел Тихон с большой кринкой.
– Лучший мед во всем Рязанском княжестве, – объявил он и заметил парящее в воздухе напряжение.
– Показывай лицо или худо будет.
Странник обреченно вздохнул и откинул назад капюшон. Перед мужиками сидел чернявый парень с густыми бровями и выразительным взглядом – на вид зим сорок. И все бы ничего, только на левой стороне его лица красовалось отчетливое серповидное клеймо. Оно проходило через карий глаз, уверенно двигалось по щеке сквозь густую щетину и заканчивалось лишь у самого подбородка, где красовалась небольшая ямка.
– Вот падла! – заорал рыжий. – У него луна на морде!
– Хазарин! – закричали другие.
– А ну, пшел к чертям отцедова! – зарычал Тихон. – Мы не обслуживаем хазарскую погань.
– Нет уж, Тихон, отсюда он уже не выйдет, – сказал чернявый и переглянулся с дружками. – Долго мы терпели, пока эти хазары наших детишек резали, да баб насиловали. Отныне терпеть не будем!