Александр Свирин
Из глубинной тьмы
Акмет, волевой человек, проник внутрь огромного тёмного ангара с батискафами, почти вслепую крался через холодную, пахнущую морской водой, черноту, пока не увидел одинокий огонёк маленькой лампы, и резко спрятался от него за бетонный выступ, словно мог ненароком обжечься. Сердце отбивало ритм испуга, ладони дрожали от нервного напряжения. Заметили? Или же пронесло?
Он закрыл глаза и вслушался в подводную музыку ангара, где эхом разносились звуки капель, разбивающихся о каменный пол, течение вод и утробный вой стали, медленно деформирующейся под огромным давлением. И как фальшивые ноты вклинивался в эту симфонию стук металла о металл: ключ, закручивающий гайку.
Не заметили, не услышали.
Акмет медленно выдохнул. Тихо и осторожно он выглянул из укрытия, чтобы посмотреть, кто задержался на работе до самого отбоя. У одного из батискафов сидел в свете лампы Рахан и что-то подкручивал на корпусе. Ясно, не успел отработать норму за день и теперь жертвует сном, чтобы не отставать и не подводить весь народ.
Акмет призадумался, как быть дальше, затем развернулся и аккуратно шагнул обратно к выходу. Остановился. Тихонько отругал себя за малодушие – нет, надо ждать. Не будет же Рахан сидеть тут весь отбой. Акмет двинул ногой назад, чтобы вернуться на место, но задел пяткой что-то твёрдое. Раздался оглушительный железный грохот, который слышали, наверное, и в другом куполе.
Кто-то оставил ящик с инструментами!
Акмет машинально пригнулся, вновь прячась за выступом.
– Кто здесь? – раздался голос Рахана.
Конечно, услышал. Весь город, наверное, услышал.
Выбора нет, придётся сдаваться и надеяться, что старый друг всё поймёт. Акмет заставил себя прекратить дрожать, успокоил тревожное сердце и встал во весь рост. Он вышел из укрытия и вошёл в маленький шар лампового света.
– Это я, Рахан.
– Акмет? Ты чего здесь?
– А ты? После отбоя каждый инженер должен спать. Здоровый сон – первооснова умственного и физического здоровья, так необходимого для качественной работы. Забыл?
– Да я вот батискафы чиню. Как дурак откладывал проверку до последнего, думал, ничего с ними не случилось, будут как всегда целенькие. Но, оказалось, у этого кислородный фильтр сбоит. Пришлось менять всю систему. Сам знаешь, это часа на три, не меньше.
– Ну ясно.
– Ну а ты-то? Сам не спишь ведь.
Акмет прислонился спиной к выступу, на котором стоял батискаф, и сложил руки на груди. Он отречённо смотрел куда-то во мрак, словно его не поймали крадущимся в тенях, как вора. Хотя почему как – он ведь и собирался украсть.
