- Нам нужно скрыться, чтобы меня не нашли. – обратился я к Карлиону. – Для судебного разбирательства нужен объект преступления закона. Если его, то есть, меня не будет, то и разбирательства никакого не будет, и я спасу семью от позора.
- Ход мыслей правильный, но… куда мы отправимся?
- В другую страну. Далёкую-далёкую. – я направился к лестнице, чтобы собрать свои вещи.
- Всё это здорово, но совершено бессмысленно.
- Почему?
- Ты думаешь, для ваших заклинаний-ищеек есть хоть какое-нибудь место, где их всевидящее око будет слепо? Они найдут тебя даже в аду.
- Точно… - я остановился на третьей снизу ступеньке. – В аду найдут, а в другом мире нет! Карлион, - я развернулся, бегом направляясь к подвалу, - я ухожу в иной мир!
- В другой. В иной тебе рано ещё.
Взявшись за тяжёлую ручку на двери подвала, я потянул на себя. Дверь поддавалась с трудом, скрипя, что заставляло меня то и дело останавливаться, чтобы не разбудить маму с бабушкой. Наконец, она сдалась и открылась, обнажая передо мной жуткую пасть подвала.
Аккуратно спустившись по каменным ступеням, я пошёл вдоль длинных шкафов, которые уходили вглубь подвала, который больше походил на подземелье.
- А вот и она… - я снял с верха шкафа сверток и, сдув с него пыль расправил.
- Только не говори, что это…
- Трансфер. – закончил я за Карлиона. – Да, это он. У меня нет другого выбора.
- Это пахнет большими неприятностями.
- Я уже пахну большими неприятностями, так что, хуже не будет.
- Не зарекайся.
- А тебе какая разница? Ты не пойдёшь со мной. Ты должен остаться. Я не могу подвергнуть тебя опасности. – я снял его с плеча и ссадил на пол. – Оставайся. Будешь так же сыто и беззаботно жить, только без меня.
Я развернул полотно зеркальной поверхности, что блеснула во тьме. Вероятно, она здесь лежит уже не первую сотню лет, а всё так же выглядит, как новая. Такие вещи делают на века.
Я закрепил транфер на стене. Вся его поверхность заблестела, будто удерживая в себе тысячи и тысячи молний.
- Иди наверх. – сказал я Карлиону.
- Ты не оставишь записки?
- Ты всё расскажешь маме с бабушкой, скажешь, чтобы они не беспокоились. – я напряжённо вглядывался в многомерную даль коридора пространства.
- Хорошо.
- Прощай, Карлион, я любил тебя. Ты был очень хорошим другом. Может быть, когда-нибудь, свидимся. Как говорил Адэйр: «не говори - прощай».
Я протянул руку и коснулся поверхности зеркала, тут же проваливаясь в него пальцами и ладонью. Мою кисть тут же сдавило силой сотен атмосфер, одновременно, окутывая ощущением невесомости и небытия в мире вещей. Я сделал маленький шажок в сторону зеркала, всё остальное оно сделало само, втянув меня в коридор пространства. Меня охватила ужасная боль, будто, моё тело пропускали через грубую мясорубку, я не чувствовал своих пальцев рук и ног, всего себя, было лишь ощущение своего сознания, что так мало и малозначительно, по сравнению с тысячами вселенных, что представлены пред азартным взглядом трансфера, в одном лишь ему понятном выбора твоего места назначения.
