ГЛАВА 1
– Может быть, турмалин или топаз?
– Что? – я вздрогнула, понимая, что задумалась и перестала вслушиваться в щебет горничной.
– Турмалин или топаз? – повторила та с улыбкой и показала мне пару футляров, где лежали скромные с виду, но весьма дорогие украшения.
– Брось, Мика, – я махнула рукой, последний раз проводя щеткой по волосам. – У нас простой семейный ужин на три персоны, а не великосветский прием.
– Простой ужин, скажете тоже. Вы наконец-то вернулись домой. Это же повод для праздника.
Я только тихонько вздохнула. Мика говорит так, словно я пять лет служила на самых дальних границах, а не училась в университете, постоянно приезжая домой на каникулы. Поэтому какой тут праздник? Разве что мой диплом с отличием можно было бы отметить. Но чутье подсказывает: простым и спокойным этот вечер не станет. Маме не понравится новость, которую я собираюсь ей сообщить. Тут даже гадать не приходится.
– Спрячь и топазы, и турмалины, – пробормотала я, поднимаясь. – Мне не хочется.
Мика не стала спорить. Я разгладила невидимые складки на юбке, повела плечами, отбрасывая назад волосы, медовый оттенок которых был моим лучшим украшением, и повернулась к двери.
– Ладно, это совсем не страшно, – шепнула себе под нос. – Хотя надо было рассказать раньше, чтобы мама успела смириться и успокоиться.
Неброский браслет, украшенный цветком орхидеи, мягко сжался. Листик чувствовал мою нервозность и пытался поддержать.
– Пора, – сказала Мика и открыла дверь спальни. – Вас уже ждут.
По давно знакомому и привычному маршруту я спустилась вниз, на первый этаж. Ужин накрыли в самой маленькой столовой. Стол на десять персон был уставлен самыми разными блюдами. Я высмотрела и свой любимый теплый салат с говядиной, и канапе с ветчиной из окорока, и крошечные грибочки, фаршированные сыром. Кажется, повара расстарались и приготовили то, что мне нравилось больше всего. Меня ждали дома.
– Дорогая, наконец-то.
Мамин голос заставил нервно вздрогнуть. Да что ж такое-то. Я уже давно взрослый человек, который сам принимает решения и отвечает за них. И пусть маме не понравится, моих планов это никак не изменит. Правда, как же хочется, чтобы она по-настоящему поняла меня. Ведь сейчас я переживаю только из-за того, что искренне люблю родительницу и не желаю ее расстраивать. Но если она все же не оценит моих стремлений, то мне придется это сделать.
– Садись, Флор, – улыбнулась мама, не подозревая о моих мыслях.
Стройная блондинка, всегда выглядящая безупречно, она села во главе стола и элегантным жестом накрыла колени салфеткой. Я устроилась рядом. Третьим стал Хендрик, мой младший брат четырнадцати лет. За те полгода, что мы не виделись, он здорово вытянулся и стал похож на нескладного молодого жеребенка. Поймав мой взгляд, Хендрик подмигнул и предвкушающе потер ладони. Брат явно был тут самым голодным.
