– Лола! Лоли-та! Лолита, дочь горного гнома и дикой ослицы, ты что натворила?! Выходи по-хорошему! Поймаю, оторву уши и скормлю тебя земляным драконам! – где-то совсем рядом надрывалась громогласная женщина. – Я оставила тебя последить за таверной всего лишь на несколько часов! Кто позволил тебе переводить продукты? Ты зачем накормила благородного господина Паула своим ужасным борщом? Ему плохо, и он умирает! Выходи, мерзавка!
– Это неправда! Моя еда не могла стать отравой! Я вкусно готовлю! – скорее всего, от испуга за чужую жизнь я выдала своё укрытие.
– Вот ты где, гадина!
Толстые пальцы сжали тонкую доску, та не выдержала напора и треснула. А я сама не своя так громко закричала, что Медянка отпрянула от хлипкой двери.
Била она всегда больно. Без разницы чем: ладонью или палкой. Конечно, потом быстро отходила. Но я очень не любила боль, поэтому, схватив огромную пустую корзину и вереща, выскочила прямо на тётушку, которая мне таковой не являлась.
– Я за грибами, тётушка Медянка! Наберу полную самых отборных и нечервивых! Очень скоро буду!
Её мускулистая рука прошла в миллиметре от моего лица. Неслась я так, будто меня догоняла стая волков.
Неужели и правда, гость погибает после моего супа? Но сколько раз я его варила, никогда не было претензий. Да, возможно, я переборщила, добавив дикий чеснок, что недавно нашла в пролеске.
– Лолита! Лола, подожди меня! – мой ненормальный бег остановил голос моего братца, родного сына Медянки.
На самом деле он приходился женщине племянником. Но и я, как ни странно, признавалась всеми вокруг дочерью Медянки.
Гномы часто гибли под завалами, поэтому несколько членов клана никогда не поднимались в горы для работы с камнем. Они открывали кузни, таверны, ювелирные магазины, рестораны или занимались ещё каким-то ремеслом, чтобы в трудную минуту взять на себя заботу о сиротах, что остались без попечения родителей.
Такой сиротой был Горняк, которого я ласково звала Гор. Мне он это позволял.
– Лолита, милая, не расстраивайся. Обманула тебя тётка. Никто не умирает, а наоборот…
– Что «наоборот»?
Мой борщ начал оживлять? Я наклонилась и бросила корзину на землю, а за ней сама упала на пятую точку. Ноги ужасно гудели, я не была такой выносливой, как гномы.
– После того, как господин Паул опустошил тарелку с супом, он потребовал добавки. Благородные гномы, увидев, что скряга Паул решил разориться на вторую порцию, один за другим начали заказывать себе борч… борщ… Какое же странное название ты придумала этому красному супу.
– Правильно говорить «борщ». И первую порцию супа я продала Паулу за полцены. А так он не отважился бы попробовать эту вкуснятину, – братец посмотрел на меня с сомнением. А я почесала спину, вспомнив, как мне досталось, когда приготовила тонкие блинчики с начинкой. – Вот ведь вредная тётка. Сначала лупит, а потом за обе щеки уплетает мою еду. И что было дальше?
