– Лиска, лежи, не шевелись… – прохрипел в ухо девушки натужный старческий голос деда.
Василиска и не шевелилась, не могла, придавило её тяжёлым рюкзаком. Голова гудела, в ушах звенело, глаза, ослеплённые неожиданной яркой вспышкой и из-за поднявшейся от взрывной волны в воздух пыли и земли, ничего не видели. Её с дедом отбросило на заваленный строительным мусором газон у полуразрушенного многоэтажного дома. А родители?..Разглядеть их в темноте не представлялось возможным. Хотя… попытку она сделала, проморгалась, напрягла зрение, вглядываясь в невидимые простому человеческому взгляду энергетические потоки. Неподалёку слышались стоны, хрип… И эти посмертные звуки, спутать было не возможно. Уж больно часто она их слышала за последний год. И, кровь, сквозь весь этот смог, она учуяла запах тёплой свежей крови.
– Не надо… – покряхтев, выдохнул дед внучке прямо в ухо, – нет их…
Нет родителей? Лиска не сразу поняла смысл прозвучавших слов. «Нет их».
Война! Она застала её семью в родном городе. Хотя, никто не верил, что такое возможно в мире высоких технологий и дипломатических отношений. А вот… сошлись две противоборствующие стороны. И их прибрежный город стал эпицентром битвы. А они – мирные люди – оказались заложниками.
Её семья, конечно, несколько раз делала попытку эвакуироваться, выбраться из казавшегося теперь бесконечного и бескрайнего города. Выбраться из самого эпицентра противостояния. Пытались они, как и многие другие горожане, куда не ткнись, лежавшие теперь обезображенными трупами. А выжившие, только за последние полгода перестали они хоть как-то реагировать на тошнотворный запах и разлагающиеся останки как на нечто ужасное. Труп? Лежит и лежит себе, и трогать их нельзя! Под ним могут быть ловушки. Проходили уже в первое полугодие. Урок усвоен!
Все попытки эвакуироваться заканчивались лишь тем, что Василиска с мамой и другими участниками группы, успевали в последнюю минуту запрыгнуть в очередной зловонный подвал.
Девушка сама удивлялась, как её деду удалось их найти в том ужасе, что творился вокруг, они ведь несколько раз меняли убежище. Да, дед на вид крепкий, рядом с сорокапятилетним сыном старшим братом смотрелся. Но он всё-таки не боец спецназа – учёный. Дед объяснял ей, что маг своих кровных родичей хоть на другом конце мира найдёт. Мир, как много в этом слове всего.
Звон в голове девушки начал стихать, но нечеловеческий вой заставил кровь застыть в венах. Лиска плотнее прижалась к родному человеку, ища спасения в его объятиях. Источник звука находился метров в пятидесяти. Женщина? Как-то быстро переключился её мозг с мыслей о родителях, на новый раздражитель. Василиска не сразу узнала голос соседки по подвалу. Не сам её голос, что-то знакомое в сорвавшемся от крика хрипе. А узнав, невольно вздрогнула. Взрослые – это взрослые, а тут… дети! Не одна та уходила сутки назад с первой эвакуационной группой, а со своей маленькой дочерью. И так быстро они собирались, что несколько игрушек забыли. А Лиска увидела и закидала их себе в рюкзак, представляя, как обрадуется знакомая малышка, когда получит своё сокровище назад. «Струна», итак, до предела натянутая в самом сердце, глухо звякнула. Больно! За всех было больно, а за детей особенно. Горькая слеза скатилась по её грязной от копоти и сажи лица.
