— Вот она, здесь, товарищ капитан! — радостно завопил дед Николай. — Видите, и не скрывается даже!
Кристина закатила глаза, прикрыла дверь и осторожно спустилась с поскрипывающего крыльца. Подошла к калитке и неприветливо спросила:
— Вы ко мне?
— Старший участковый капитан Прошин, — взмахнул удостоверением стоящий рядом с дедом Николаем мужчина. — Вас не затруднит ответить на несколько вопросов?
— Не затруднит, — вздохнула Кристина.
Мстительно захлопнув калитку перед носом у деда Николая, она завела участкового в единственную более-менее чистую комнату и махнула рукой:
— Присаживайтесь на тот стул, он довольно крепкий.
Капитан Прошин стул с сомнением оглядел, но отказываться не стал. Сама Кристина устроилась на маленькой пластиковой табуретке, оперлась спиной на стену и спросила:
— Что, Николай Петрович заявление написал?
— Написал, — осторожно согласился участковый. — Вы не могли бы...
— Вон перед вами папка, там все документы. Я купила этот дом, три дня назад перевезла сюда свои вещи, и с тех пор только и делаю, что отбиваюсь от его претензий. Он, видите ли, не желает верить, что дом теперь мой.
— Николай Петрович он такой, недоверчивый, — покивал участковый, листая бумаги.
Выяснив все, что хотел, капитан засобирался. Вручил Кристине визитку со своим номером телефона и отбыл ругаться с дедом Николаем.
Проводив нежданного гостя, Кристина вернулась в дом и с отвращением посмотрела на ноутбук. Работать не хотелось совершенно. Прикинув, что времени до сдачи заказа осталось три дня, а работы часа на четыре, она малодушно закрыла крышку и толкнула дверь во вторую комнату.
Бывшая спальня хозяев дома была битком набита старой мебелью, какими-то книгами, фотоальбомами и прочими артефактами начала прошлого века. Вчера Кристина вытащила из нее стул и удивительной красоты вазочку молочного стекла, после чего раскопки пришлось прекратить, потому что от потревоженной пыли не спасал даже респиратор.
— Сейчас окно открою, чтобы все это на улицу летело, — пробормотала Кристина, перелезая через спинку затянутого в чехол кресла. — И еще немножечко тут пороюсь. Часик, не больше. А потом работать.
Разбухшая деревянная створка долго сопротивлялась, цеплялась за подоконник, но наконец распахнулась. Отдернув в сторону пыльную штору, Кристина краем глаза уловила какое-то движение сбоку и резко обернулась.
— Тьфу ты, зеркало, — буркнула она. — А грязное какое!
В мутном, покрытом толстым слоем пыли стекле смутно просматривалось ее отражение. Жалея, что не взяла тряпку, Кристина боком протиснулась между креслом и грудой книг, погладила резную деревянную раму и провела пальцем по стеклу. Отражение послушно повторило ее движения. Усмехнувшись, Кристина помахала ему рукой. Отражение махнуло в ответ, а потом вдруг наклонилось, выудило откуда-то из-под рамы кусок ветоши и принялось протирать стекло со своей стороны.
