— Обязанность каждого дракона из императорской семьи —
сделать всё возможное для процветания империи, — звучным торжественным голосом
цитировал дядя, а по совместительству его императорское величество первое
правило из семейного свода законов. — Повтори.
— Обязанность каждого дракона… — промямлила то, что вбивали
мне в голову с самого детства. — Да помню я. Зачем повторять-то?
— А если помнишь, откуда тогда взялось твоё недовольство и
возмущение, и нецензурные слова в сторону будущего мужа, да ещё такие, которые
знает не каждый благородный дракон? Или именно этому вас учат в академии — как
сквернословить и перечить старшим?
— И вовсе не этому, — обиделась я за родное учебное
заведение, ставшее мне вторым домом, — что же насчёт возмущений и всего
остального… Мы с ним совсем не подходим друг другу. Он же демон отмороженный, глыба льда, чурбан
бесчувственный…
— Так растопи лёд в его сердце, — посоветовал родственник.
— Не боишься, что растапливая, я ненароком его поджарю?
— Нитаниэль! — рявкнул дядя, тем самым заставляя прикусить
язык, ведь если он говорит подобным тоном, значит, решение окончательное и
обсуждению не подлежит. — Ты не можешь отказаться от замужества. Все остальные
девушки нашего рода либо уже замужем, либо ещё не достигли брачного возраста,
так что выбора нет.
— Я не могу, но… — План мгновенно созрел в голове. — Он-то
может, верно?
— Он мож… что? Так, Нитаниэль тер Вирей, властью, данной мне
богами и драконами, я приказываю тебе выбросить все глупые мысли из головы и
сосредоточиться на своей прямой обязанности, а именно — не посрамить имя нашего
рода и, соответственно, стать достойной женой достопочтимого Рэймона Этмара,
единственного наследника снежных демонов и нашего соседа, война с которым нам
совершенно не выгодна, — отчеканил дядюшка, едва сдерживая рвущееся изнутри
раздражение, грозящее обрушиться на мою бедовую голову неминуемой карой,
поэтому ничего не оставалось, как промолчать, надув губы и скрестив руки на
груди, неосознанно отгораживаясь от упрямого родственника, не желающего вникать
в то, что я уже битый час пыталась до него донести. Хотелось кричать и топать
ногами, но едва взглянув в надменное мужское лицо, тут же поняла: упрямством
здесь ничего не добьёшься, значит, попробуем действовать иначе…
— Я думала, я думала… — всхлипнула, прижав к глазам ажурный
платочек, специально хранимый для такого случая за манжетой, — что ты меня хотя
бы капельку любишь, дядя, и не отдашь на растерзание этим монстрам, а
получается…
— О нет, хватит, Нита! Ну, что ты как маленькая? — скривился
император, не терпящий женских слёз. — Мы с его отцом прекрасно видели, что он
тобой заинтересовался, да и твой взгляд не раз был направлен в его сторону. Он
милый мальчик…
