Красавец смотрел на меня. Пристально, безотрывно. Мне же хотелось провалиться сквозь землю.
Брови его хмурились, а взглядом можно было скважины бурить. Недорого. Под ключ.
Мне было ужасно неуютно от этого холодного, пронзительного, как зимний ветер, взгляда.
Генерал медлил. Он словно взвешивал решение. Только сейчас я почувствовала, что от его слова зависит моя судьба.
- Падай на колени… Умоляй… - прошипела мать так, чтобы генерал не слышал. – Клянись во всем… Умоляй о пощаде!
Я смотрела на генерала, понимая, что на колени я не встану! И умолять тоже не буду! Поэтому я отцепила руку матери, которая тянула меня вниз.
- Если бы вы мне сказали, что у нее есть возлюбленный, я бы не женился, - отчеканил генерал. – Мне не нужна жена, которая любит другого. Я не хочу делить свою женщину с кем-то другим. Это ясно?
- О, ни о какой любви там речи не было! – тут же встряла мать. –Девочка оступилась.
- Мы ничего о нем не знаем! – произнес отец. – Если бы знали, то я бы не позволил моей дочери так страдать!
- Мне не нужна жена, которую заставили выйти за меня замуж, -произнес генерал. – Мне нужна та, которая согласилась по своей воле. Я выбрал ее. Она выбрала меня.
- Никто ее не заставлял выходить за вас замуж! – тут же спохватились мать и отец.
- Тебя заставили? – спросил генерал, глядя на меня.
Я промолчала.
До чего же он красив! Мне так хотелось прижаться к нему. Казалось, это тот самый мужчина, за которым как за каменной стеной. Он напоминал глыбу, риф, о который разбивались волны. И это заставляло сердце биться чаще.
Горький ком стоял в горле, когда наши взгляды скрестились. Мне казалось, что я понимаю его чувства. Быть может, он даже любил
Аврелию. И мечтал о счастье с любимой девушкой.
- Я кому с-с-сказала… - змеей прошипела мать, больно ущипнув меня за руку.
Часы на стене равнодушно отмеряли время глухим тиканьем. Я проглотила горький ком, чувствуя напряжение во всем теле.
«Я понимаю, что ты чувствуешь!», - шептала я взглядом, но мои пересохшие губы плотно сомкнулись. – «Мне жаль, что так получилось… Даже во сне, если это, конечно, сон… Мне очень жаль тебя… Но я не она…»
- Господин генерал, - снова елейно произнесла маменька, а я почувствовала приступ брезгливости. Сейчас ее голос напоминал воркование кроткой голубки. – Я понимаю, что вы чувствуете… Но мы ни в коем случае не хотели вас обмануть и… Я не думаю, что вещи подобного рода стоит афишировать… Ни вам, ни нам этого не нужно… Давайте решим все тихо…
Молниеносный взгляд переместился на мать, которая тут же умолкла. «Он опасен!», - шепнуло что-то внутри. – «Очень опасен!». - Молчать! – твердо произнес красавец, гордо вскинув голову.
