- Я сама видела, меньше, чем за месяц до свадьбы, - ровным голосом ответила Риоре, глядя мимо него блестящими глазами, её лицо приняло отрешённое выражение. – Случайно… И слышала, что он говорил про меня и мою дальнейшую участь, - почти неслышно добавила девушка с болью.
Картинки замелькали перед глазами, уводя за собой в тот страшный день, когда жизнь перестала быть удивительным праздником…
«Риоре, милая, я до сих пор молчал, не желая смущать тебя своими чувствами, но теперь хочу, чтобы ты знала. Я люблю тебя. Понимаю, моя просьба звучит ужасно неприлично, но я соскучился и очень хочу увидеться с тобой. Обещаю, буду вести себя достойно и не испугаю тебя. Только прошу, если решишься на столь смелый поступок, ради твоего же блага, милая Риоре, никому не говори о моём дерзком предложении. Надеюсь и жду. Вот ключ от моего дома».
Девушка ещё раз перечитала строки, написанные аккуратным ровным почерком. От бумаги пахло знакомой туалетной водой, и она снова втянула этот аромат, прикрыв глаза и мечтательно улыбнувшись. В памяти всплывали сотни мелочей, которые только подтверждали то, что Ригаст написал в письме. После того поцелуя в гостиной, когда он сделал ей предложение, жених больше не позволял себе таких вольностей к смутному разочарованию Риоре. Хотя девушка тоже держалась в рамках приличий, демонстрируя не более чем лёгкий интерес и дружеское расположение, как и полагалось воспитанной барышне. Поцелуй руки при встрече и прощании, неизменная улыбка, от которой у Риоре сердечко билось вспугнутой птичкой. Случайные вроде бы прикосновения, задержанные на несколько мгновений дольше пальчики в сильной ладони, взгляды, в которых горел особый огонёк – всё это говорило о том, что жених всего лишь слишком хорошо воспитан, чтобы явно показывать свои чувства. И ждёт свадьбы с таким же нетерпением, как сама Риоре.
И вот, записка. Теперь Ри не сомневалась, этому способствовало её вчерашнее смелое заявление о том, что они слишком мало видятся из-за его дел, и она была бы счастлива встречаться с женихом чуть чаще. Девушка потом весь вечер не находила себе места, переживая по поводу того, что мог подумать Ригаст о её поведении. К облегчению Риоре, подумал он как раз правильно, о чём и свидетельствовала эта записка с ключом.
Вечером она, отец и жених должны были отправиться в театр, где проходили гастроли столичной труппы – Риоре любила представления. Но до начала ещё три часа, отец занят делами в кабинете, и никто не заметит её исчезновения. И потом, они всё равно через месяц поженятся… Щёки девушки порозовели, едва она представила, зачем любимый зовёт в гости, да ещё так, чтобы никто не знал – несмотря даже на уверения, что будет вести себя в рамках приличия. Глаза Риоре, ставшие сейчас глубокого, синего цвета, взволнованно заблестели. Он прислал ключ, значит… слуг в доме не будет. Или они не узнают о её приходе. Да, это против правил приличия, но ведь Ри – его невеста, они скоро поженятся и могут позволить себе чуть больше, и никто не осудит. И действительно, Ригаст в последнее время слишком занят, а в родном доме Риоре уединиться крайне сложно. У неё перехватило дыхание, Риоре почувствовала, что ей не хватает воздуха. Хорошо, на тумбочке стоял стакан с водой, который девушка ополовинила в несколько глотков. Снова мелькнули мысли о том, что приглашение жениха – ужасно неприлично, однако… Он её любит. И это главное. Не вызывая горничную, Риоре решительно направилась в гардеробную. Переодеваться не будет, симпатичное домашнее платье из тёмно-зелёной тафты хоть как-то делало лицо свежее и выделяло глаза.
