ПРОЛОГ. О фатальных командировках
Уже на первый день пребывания в Рольсмоне Анджей одновременно любил и ненавидел этот тихий провинциальный городок. Любил за то, что улицы сверкали чистотой, а на центральной площади не имелось ни единого нищего, тянущего к прохожим грязные руки. А ненавидел... ненавидел, собственно, по тем же самым причинам, насторожённо косясь на неестественно-спокойных горожан. Зависть обуревала, наливая сердце едкой жёлчью. Сидят себе тут, на границе, и в ус не дуют. Цветочки нюхают. На изумрудных лужайках пледы расстелили, пикники устраивают.
А в стране кризис. Безработица. Королевские реформы идут одна за одной, заставляя простых трудяг – таких, как Анджей, – колесить по стране в поисках места, куда бы приткнуть свои маловыразительные таланты. Вон даже в командировки отправляться на самый край королевства, будь он неладен.
Мужчина поморщился, в очередной раз почувствовав во рту горький привкус зависти. Собрался сплюнуть, чтобы избавиться от неприятной горчинки, но сверкающая чистотой мостовая отвратила своей идеальностью от столь недальновидного поступка. Пришлось сглотнуть слюну и скривиться ещё сильнее. Благо, неподалёку оказался питьевой фонтанчик, спасший от гадливого ощущения. Вкус у воды был на диво свежий, чистый, почти родниковый – совсем не чета той фильтрованной, что подавали ему в гостинице.
С трудом оторвавшись от воды, Анджей взлохматил волосы и покосился на блестящий шпиль башни по левую руку, но всё-таки пошёл в сторону парка в центре города. Даже удивительно – целый лес на центральной площади. И чего только маги не удумают, если местные толстосумы головы выложить целое состояние за исполнение исключительно бредовой идеи. Будто им вокруг Рольсмона лесов мало, решили свой собственный, у самой ратуши организовать! Вот уж в самом деле денег девать некуда.
Несмотря на презрительное выражение, написанное на лице, под своды пышущей зеленью кроны он вошёл в неком благоговении. И пусть в столице проявления магии на каждом шагу, пусть она кругом и всюду формирует современный быт, но таких масштабных творений, пожалуй, даже в королевской резиденции не имеется. Оно и хорошо – нечего разбазаривать казну на подобное роскошество. Хотя, конечно, красиво. И дышится совсем иначе, как в настоящем, а не начарованном лесу. И птички поют, заливаются.
Анджей всё-таки не смог удержать улыбки. Сугубо ностальгической, по родным местам – прежде, чем перебраться в столицу, он родился и рос в точно таком же провинциальном городке. Вот только благочестивости Рольсмона там не было и в помине.
