Пролог
Сначала экономика начала трещать по швам.
На первый взгляд всё ещё казалось привычным: магазины открывались, транспорт ходил, телевидение успокаивало.
Но под этой тонкой плёнкой нормальности уже гнила основа.
Фабрики закрывались молча, без новостей и объяснений. Цены росли, словно кто-то бесконечно тянул вверх тугой канат. Валюта обесценивалась быстрее, чем люди успевали считать сдачу. Банки захлопывали двери, оставляя за ними чужие жизни.
Безработица захлестнула улицы. Очереди у хлебных киосков удлинялись с каждым днём. Люди продавали последнее: украшения, мебель, технику – всё за мешок крупы или канистру бензина.
Но долго так держаться было невозможно.
Когда экономика окончательно рухнула, рухнула и власть.
Политики в столице продолжали вещать о "разработке мер" и "планах спасения", будто кто-то ещё верил в их слова.
Местные администрации распались: где-то начали строить свои маленькие диктатуры, где-то просто исчезли.
Закон больше не имел веса. Власть принадлежала тем, у кого было оружие.
Города гнили на глазах.
Фонари на улицах гасли один за другим. Магазины зашивали окна фанерой.
Мародёры разбивали витрины среди бела дня.
Пожары вспыхивали ночью и догорали без всяких сирен.
Преступность поднялась стремительно и без остатка.
Сначала были банды подростков. Потом вооружённые группировки, контролирующие целые районы.
На улицах гремели перестрелки. Мародёры хозяйничали по квартирам, словно охотники в разорённом лесу.
Чужие взгляды стали опаснее ножей. Доверие умерло первым.
Оставаться в городе означало ждать, когда в дверь постучит холод, голод или люди с оружием.
Алексей всё видел своими глазами.
Сначала он верил в перемены. Потом – в спасение. Потом – просто в чудо.
Но однажды утром понял: дальше – только конец.
На краю памяти всплыл образ – старый бабушкин дом.
Полузаброшенный, перекошенный от времени, стоящий в стороне от всех дорог, от всех бед.
Там ещё, возможно, оставалась тишина. И шанс выжить.
Нужно было собрать всё, что можно было унести.
Оружие. Продукты. Одежду. Немного топлива.
Взять Наталью. Взять детей. Взять жизнь в свои руки.
И выйти за порог.
Пока ещё было куда идти.
Глава 1
Телевизор, мерцая синей статикой, бубнил что-то о "временных трудностях". Алексей выключил его и тяжело вздохнул. В квартире стало почти полностью тихо, только где-то за стенкой монотонно жужжал холодильник. Завод, где он работал слесарем, уже несколько месяцев работал с перебоями: то остановки, то сокращённые смены. Зарплату не платили третий месяц подряд. Люди увольнялись пачками, кому удавалось – те уезжали. В городе всё чаще стали пропадать люди. Полиция разбрелась, участки либо закрывались, либо охранялись такими же голодными, как и те, кого они якобы защищали.
