Каждый вечер я провожаю Эмму в новый сон. Пытаюсь заполнить ее пустоту. А еще увести подальше от унылой реальности. Она не спорит, крепко прижимается к подушке и тихо следует за мной.
Мы стоим на берегу под лиловым небом. Я за спиной у Эммы держу ладони поверх ее ресниц, а она сжимает их от волнения и несмело улыбается.
Хочу унять ее дрожь и прижимаю к себе, но, кажется, что сам отчаянно ищу покоя. Знаю, что я не найду его. Даже здесь, рядом с ней в несуществующем мире. Вина пульсирует во мне и ударами сердца раскалывает душу, но эта боль ничто в сравнении со страхом. И я боюсь не толп опасных монстров или собственной смерти. Мой главный страх в глазах у Эммы. Однажды, она увидит настоящего меня, но не в роли защитника, а жестокого убийцы, ведь я тот, кто лишил ее нормальной жизни. Этот кошмар преследует меня повсюду и из человека делает беспомощный фантом.
Целую ее волосы и опускаю руки. Эмма смеется и бежит к воде, а я ловлю каждое ее движение, ведь у меня есть только эта ночь. А дальше длинный путь в небытие.
Так проходят часы, а затем все исчезает. Закат превращается в серое марево, а река в слезу на моей щеке. Я точно знаю, что произошло. Она проснулась. Снова.
Открываю глаза и смотрю в потолок. Мне незачем следить за ней, я знаю каждый ее шаг по секундам. Вот она приподнимается, крепко сжимает кровать и встает, а я иду за ней.
Эмма слепа физически, а я – внутренне и это моя самая глубокая рана! И только сны помогают ей немного примириться с реальностью. В отличии от меня.
Но в это утро, когда я решил оставить ее, все идет не так. Эмма проходит мимо окна и вдруг меняет маршрут. Вместо маленького стула рядом с туалетным столиком, она тянется к креслу, которого нет! Грейс перенесла его в кладовку пару дней назад.
Я мог бы использовать силу, но, вместо этого, ловлю ее руку и вздрагиваю.
Что со мной такое? Она не должна меня видеть!
От ее прикосновения внутри все сжимается. Потолок и пол меняются местами и я перестаю дышать, но не могу отпустить и дать ей упасть.
Грейс очень вовремя! Уже стоит сзади и протягивает руку сквозь меня. Эмма думает, что тетя поймала ее, а я не понимаю, как она появилась в комнате.
Хотя, это к лучшему. Теперь я могу расслабиться, если это вообще возможно.
Отхожу к окну и наблюдаю за ними.
– Дорогая, я не успела разбудить тебя! Проспала! У нас много дел и очень мало времени на сборы, – кричит тетя.
Я знаю два языка Грейс – крик и дикий вопль. Третьего не дано. Во всяком случае, я не видел ее в спокойном состоянии за все два года, что был рядом с Эммой.
