ПРОЛОГ
- Я договорился о твоем браке, - с ехидной ухмылкой поведал опекун, заставляя мою кровь кипеть.
Ничего хорошего я от него не ожидала, потому сразу напряглась, разглядывая алчного типа, который и не думал скрывать своей радости.
Как много мне хотелось ему сказать, а еще лучше сдавить его жирную шею и смотреть, как он задыхается. Увы, такое наказуемо, а оказаться на каторге из-за этой мрази в мои планы не входит. Я едва не застонала. Два с половиной месяца. Мне осталось именно столько до моего полного совершеннолетия. Я предполагала, что опекун не пожелает расставаться с моим наследством, если от него еще хоть что-то осталось, но и подумать не могла, что он меня продаст. Да-да, я в этом нисколько не сомневаюсь. Он меня наверняка продал. Алчный и завистливый. Для него не существовало моральных принципов, если дело касалось наживы.
Мне вспомнился скандал, произошедший пять лет назад, когда родители еще были живы. Как тогда ругалась моя всегда спокойная мама. Она орала на свою сестру, явившуюся с каким-то прощелыгой, что осматривал наш дом с видом хозяина. Мама пыталась убедить сестру, что этот гад ей точно не пара, но та твердила как заведенная о любви. Папа собирался проверить невестку на предмет приворота, но Эсмор явно осознал, что запахло жареным, и увез Асарию подальше. Мои родители их искали, но найти не смогли. А через три года после тех событий моих родных не стало. Они как раз ехали в соседнюю Дэхрию, где обнаружилась мамина сестра. Она прислала письмо, где просила ее спасти, правда не написала от чего именно, а по пути на них напали. В живых никого не осталось.
Я должна были ехать с ними, но в последний момент меня вызвали в Академию, где я училась уже на третьем курсе. Я должна была явиться, чтобы урегулировать некоторые вопросы по оплате. Меня удивил этот вызов. Помню, еще при поступлении отец вручил полный кошель золотых и сообщил, что я должна оплатить все пять лет обучения. Тогда что не так с оплатой?
Уже в канцелярии оказалось, что они перепутали, передо мной извинились и отпустили домой. Нагнать родных я уже не успевала. А потом пришло известие о их кончине. Месяц я провела, изнывая от горя. А дальше стало не до того. Явился Эсмор и сообщил, что теперь он становится моим опекуном до моего полного совершеннолетия.
- Почему ты? А где тетя? - спросила и получила плотоядный оскал.
- Тетя? Она скончалась от неизвестной болезни, - и смотрит так, что сомнений больше не осталось. Я не успела задать ни единого вопроса, как меня огорошили: - А ты прямо сейчас заберешь документы из Академии, а оплату вернешь мне. Знания тебе все равно не пригодятся.
