Мертвяк неловко перевалился через высокий забор из металлической сетки и еще в полете начал многообещающе урчать. Чуть повернувшись, Карат вжал в плечо пятку приклада, передернул цевье, потянул за спусковой крючок. Но ничего не последовало, вообще ничего, не было даже звука удара бойка по капсюлю, что можно услышать при осечке.
Ноль реакции.
Похолодев, Карат дослал в ствол новый патрон, вновь попытался выстрелить, и опять без результата. Урчащая тварь уже тянула к нему морщинистые руки со скрюченными пальцами, вот-вот и уродливые ладони сомкнутся на шее. Нет возможности уклониться, и он никак не успеет решить проблему со странно закапризничавшим оружием, ведь у него не осталось даже жалкой секунды, чтобы хотя бы меч выдернуть из ножен, он бесполезно болтается за спиной. И убежать не получится, тварь хоть и не самая опасная, но шустрая, на открытой местности легко догонит.
Хотя выход все же есть. Карат ведь изменился, он теперь не такой, как прежде, и умеет растянуть мгновение так, что даже капли дождя станут двигаться немногим быстрее улиток. Надо всего лишь чуть напрячься, представить, что шевелишь ушами. Чудной метод, подсказанный Чтецом – юным знахарем, но на удивление действенный, срабатывает безотказно.
Карат напрягся так, что лицо сморщилось, а его неподвижные уши зашевелились на самом деле, чего прежде ни разу не случалось.
Даже нет, не зашевелились – они замахали, будто крылья бабочки. Но миг не застыл, не стал растягиваться, и перед лицом распахнулась неправдоподобно широкая пасть мертвяка. Она оказалась так близко, что можно было разглядеть немаленькие клочья застрявшего меж зубов кровоточащего мяса. Похоже, тварь только что позавтракала живой добычей, но явно не наелась.
Вскрикнув от отчаяния, Карат рванулся в сторону, пытаясь уйти в прыжке и понимая, что ничего из этого не выйдет, никак не успеть, монстр тоже сильно изменился, слишком быстрый, догонит в два счета. При этом попытался еще раз напрячь уши, активировать наконец спасительный дар Улья. Усилие оказалось чрезмерным, в голове оглушительно щелкнуло, и Карат отчетливо понял, что все пропало, это конец, он теперь такой же слабак, каким был в первые дни новой жизни. Больше никогда не сможет останавливать время, его бесценное умение необратимо сломалось.
Странно, но ужас от осознания этого факта многократно превысил тот, который он испытывал от неизбежности тесного знакомства с развитым зараженным. Страх, отчаяние, паника захлестнули его с такой силой, что в глазах потемнело, а затем по глазам ударило ярким светом, он оказался в совершенно другом месте, уютном и безопасном. Но ему все еще мерещилось, что продолжает лететь, вытянувшись в прыжке, тело невольно дернулось, с болью, с трудом покатилось было к краю узкой койки, но вовремя остановилось, подчинившись голосу разума.
