1. Глава 1
Осень еще даже не начиналась, а Запретные земли, несмотря на то, что лежали гораздо южнее границ королевства, совсем не привечали путников яркими солнечными лучами. Скорее — наоборот. Даже в горах, зимой и то небо редко бывает столь угрюмым и пасмурным. А под низкими облаками, напоминающими вырвавшиеся из котла клубы пара, что ударились об холодный потолок и заволокли его плотной пеленой, воздух был мокрым и липким, как в остывающей бане. И влага, обильно струившаяся по лицу и спине, в большей части состояла из осевшего на коже тумана, а не пота. И чем дальше уводил меня Торус, тем сквернее и угрюмее становилось вокруг.
— Хорошо вам, — попытался пошутить я, размазывая пятерней по лицу, превратившуюся в жидкую грязь, дорожную пыль. Откуда только и взялась она, если под ногами вот-вот зачавкает как на болоте? — Ни умываться, ни стирать не нужно. Походил вокруг дома и можно все на просушку вывешивать. А если нагишом…
— Можно, — не стал спорить землепроходец. — Только негде. Кроме как у жарко натопленной печки ничего не высыхает.
Потом заметил, с каким удивлением я рассматриваю грязную ладонь, скупо объяснил.
— Гарь… Безумный Темн все время что-то жжет. Дым над его обиталищем, как над пожарищем стоит.
— Извини… — я понял, что невольно задел наболевшее.
— Не стоит извиняться, Игорь… — махнул рукой Торус. — Влажная одежда не самая большая проблема здешних мест. Гораздо хуже, что на этих землях почти ничего созреть не успевает. Зерно и клубни сгнивают, едва завязавшись. Поэтому хлеб нам удается собрать раз в два-три года. А то — и реже. Вот и приходится выращивать самые неприхотливые овощи в кадках или небольших гротах, где удается хоть немного подсушить воздух, разжигаемыми при входе кострами. Если б не скотина… — землепроходец немного помолчал, а потом добавил. — Голод, вот худшая из бед, а не бродячие мертвяки, как может показаться вначале. Понимаешь, о чем я?
— Только догадываюсь… — не стал я лукавить. — В тех местах, откуда я родом, даже старики уже не помнят времен, когда еды не хватало. С разносольем оно всяко бывало, но чтобы голодать… Разве только в войну, или по злому умыслу… Хлеб не уродил, так картошка была… А где людей не слишком густо — грибы, ягоды, охота неплохая.
— Охота… — проворчал Торус. — И много дичи ты заметил в пути?
— Дичи? — переспросил я и отчетливо понял, что так подспудно беспокоило меня эти дни. За все время, проведенное в пути, кроме воронья, на глаза вообще ничего не попадалось. Даже полевка суетливо не перебежала дорогу, на другую сторону заброшенной пашни. — А со зверьем-то что случилось?
