Аркадий Егорович, степенный мужчина, врач-офтальмолог, со вздохом посмотрел на сидящего напротив молодого, плечистого парня. Двадцати восьми лет и с характерным отсутствующим выражением глаз слепого человека.
– К сожалению, Артем, ничем не могу тебя порадовать, – произнес он. – Деградация зрения остановилась. Но улучшений так и нет.
– Я понял вас, – кивнул парень.
– Но на процедуры ходить все равно надо, – продолжил врач.
– Ну, мне особо ходить больше некуда, – улыбнулся парень. – Так что буду ходить сюда.
Аркадий Егорович слегка нахмурился. А потом сморщился, будто целиком лимон зажевал.
– Артем, – негромко произнес мужчина. – А как ты… Ну, в общем?
– Живу, – слегка приподнял брови парень. – Пенсии хватает, мне же сейчас немного надо.
Мужчина снова скривился.
– Послушай, – он явно очень не хотел говорить. – В общем. Света просила подписать…
– Бумаги у вас с собой? – спокойно спросил Артем.
Аркадий Егорович некоторое время смотрел на него. А потом залез в ящик стола.
– Вы только поставьте руку, где нужно, – произнес парень.
– Да, конечно, – мрачно сказал врач.
Он положил документы, взял Артема за правую руку, в которой парень уже держал ручку. Артем несколько раз черканул.
– Надеюсь, я только что не отписал свою квартиру? – усмехнулся парень.
– Артем! – мужчина явно возмутился.
– Это была шутка! – поднял руки тот.
Аркадий Егорович покачал головой и, убрав бумаги, снова посмотрел на Артема.
– Знаешь, – произнес он. – Хоть мы теперь уже не родственники… Почти. Нет, не так.
Врач в который раз тяжело вздохнул.
– Хоть я и не должен так говорить о своей дочери, – угрюмо произнес мужчина. – Но она дура.
– Аркадий Егорович, мы уже об этом говорили, – Артем был по-настоящему, а не только внешне спокоен. – Знаете, я даже рад. Знать, что рядом мучается любимый человек. Что я ей могу дать? Указать в завещании?
– Видишь ли, Артем, – как-то устало произнес Аркадий Егорович. – Для начала это говорит о том, что я ее плохо воспитал. Она ведь даже не попыталась. И самое главное, она знает, что поступает очень неправильно. Иначе с чего бы она эти бумаги подписывала через меня? Знает и все равно делает именно так. На что же тогда рассчитывать мне? Когда я выйду на пенсию? Мне куда съезжать? В дом престарелых или сразу на кладбище?
– Аркадий Егорович, Свете всего двадцать два было, – произнес парень. – Знаете, жизнь она все объяснит.
Артем улыбнулся. Легко, без горечи.
– Да, – выдавил врач.
– Пойду я, Аркадий Егорович, – сказал парень, немного неловко поднимаясь, опираясь на палку. – До свидания.
