Вместо привычного подъёма, когда гул колоколов разносится по академии, призывая студентов на занятия, в нашей комнате царила тишина.
Не то чтобы мы были бунтарями или лентяями. Скорее, наоборот.
Вальдо и Метафоол Веритас – два ума, слишком увлеченные ночными беседами, чтобы спешить на утренние лекции.
Я – Вальдо. Просто Вальдо. Без фамилии, или, по крайней мере, без известной. Мета, мой друг, прозвал меня Шутом. Не уверен, почему. Я не самый весёлый человек на свете. Он говорит, что я пойму это позже, когда придёт время.
Метафоол Веритас… Он был тем самым красивым и умным парнем, которому почему-то достался такой обычный друг, как я. Знаете, такие люди, через которых остальные пытаются добраться до более интересных личностей. Они улыбаются, спрашивают, но их истинная цель – поговорить не с вами.
Мета был из знатного рода. Ему, в отличие от большинства студентов, разрешалось носить оружие. И мне повезло, потому что я часто мог рассматривать его фамильную реликвию.
"_Ин-мир" – так он называл свой меч. От одного его вида по коже бежали мурашки. Рукоять, украшенная драгоценными красными камнями, говорила о высоком статусе владельца, а золото рукояти идеально сочеталось с его золотыми глазами.
"Ты ведешь дневник?" – мягкий голос Мета вырвал меня из раздумий.
– А?.. Ну да, начал, – я поспешно захлопнул тетрадь, скрывая записи. "Но ведь смотреть их совсем необязательно, верно?"
– Какой скрытный, – усмехнулся он, потрепав меня по голове и выходя из комнаты.
И ещё у него были другие вещи, окутанные тайной. Золотой кубок, золотой диск и посох. Он называл их священными инструментами. Я никогда их не трогал, хотя желание с каждым днём росло. Когда же он покажет их в деле? Меч тоже всегда при нём, но ни разу не использовался. Дуэли в академии запрещены. Никакой романтики. Впрочем, есть один день в году, когда каждый должен продемонстрировать свои навыки. Может, тогда я увижу эти "штуки" в действии? Вообще, их можно использовать?
Мои записи прервал аромат кофе, который заваривал Мета. К ним мы еще вернемся, ведь я не собираюсь бросать дневник. И это, пожалуй, мудрое решение. Я так спешил на кухню, что громко хлопнул дверью, отчего в комнате раздался тихий звон – те самые "инструменты", разложенные на алтаре Меты. Кубок звучал нежно, диск – глухо, а посох издал легкий треск, словно от костра.
Веритас бросил взгляд на ножны, а затем перевел его на меня:
"Эй, сколько раз я просил не шуметь в комнате?"
"Да, прости… Ты говорил, что те реликвии очень чувствительны," – я запрыгнул на стул и жадно вдохнул кофейный аромат.
