1. Глава 1
Из окна доносилось радостное щебетание птиц – вайхи, тирды и ригисы приветствовали весну в нашем городе и явно хотели донести свое настроение до увлеченных своими повседневными хлопотами людей.
Все расцветало, оживало — природа просыпалась и с каждым своим новым вздохом заставляла юные сердца трепетать, мечтать о душевных муках и самоотверженно бросаться в омут страстей.
Люди снимали с себя тяжелые одежды, а вместе с ними, будто, и дурные мысли, тревоги, тянущие к земле.
Распахнув широкие створки окна, поймала взглядом младших сестер — Клэр и Дари. Девочки опять бегали по саду друг за дружкой, явно о чем-то споря. Наверняка, опять женихов поделить не могут. От испытываемой к сестрам нежности, не смогла сдержать теплой улыбки – едва заметной, но искренней.
У миловидной и складной красавицы Клэр русые волосы, маленький вздернутый носик, розовые губки бантиком и карие глаза. Простая, добрая, нежная и обожающая читать книги о любви – она олицетворяла идеальную невесту на выданье. Образец невесты для приличного мужчины, что желал обзавестись крепкой дружной семьей. О, уверена, скоро к нам начнут всерьез свататься и, не пройдет и года, хрупкое мечтательное сердце кому-то ответит взаимностью. Тревожило ли меня это? Да.
Я боялась, что её не смогут оценить по достоинству, дать ей всё то, что сестра заслуживает. Может, глупо, но я знала, насколько расчетливыми могут быть мужчины.
Другая моя сестра – Дари, обладала более темным цветом волос и тонкими, но яркими, словно перепачканные в спелой ягоде, губами. Её личико украшали такие же носик, как у Клэр, но глаза были на зависть многим девицам – большие, бездонные, того гляди, и провалишься, засмотревшись. В этом глубоком темном океане всегда плясали ненасытные и любознательные чертята.
Две такие разные, но такие похожие – мои любимые сестры.
Счастливые, активные и такие… живые.
Клэр уже, без малого, семнадцать, а Дари недавно исполнилось пятнадцать лет — в этом возрасте их жизнь начинает расцветать новыми красками. Наблюдая за ними изо дня в день, я не уставала удивляться. А еще завидовать. Несерьезно, но моему сердцу от неоднозначных тяжелых мыслей часто становилось тоскливо и одиноко.
Когда-то я тоже была такой, как они. Пока на мое четырнадцатилетие в наш дом не пришел неизвестный господин: шагающий тихо, словно тень. Окруженный странной аурой, от которой у всей нашей семьи в тот миг тревожно сжалось сердце, а коленки предательски подкосились.
ОН был другим. Странным, настолько контрастирующим с привычными глазу людьми. И пусть он не заглянул в глаза никому, кроме моего отца, казалось, что незнакомец заглядывает мне в душу.
