Величественная статуя Анубиса, перед которой я сейчас стояла, наполняла ужасом и восхищением. Мускулистое тело, покрытое чёрной краской, казалось, сверкало в искусственном освещении музея, а голова шакала смотрела с ехидством и превосходством. Под взглядом зелёных глаз мне стало как-то неуютно. Я попыталась убедить себя, что такое поведение глупо, ведь древний бог — всего лишь статуя, привезённая из Каирского музея. Возникало чувство того, что мы своим присутствием нарушаем его покой.
— Эра, ты идёшь? — позвала меня подруга. — Нам лучше бы занять места в амфитеатре, если ты хочешь послушать лекцию про культуру Древнего Египта. Ты же хотела, да?
С трудом отвела взгляд от статуи Анубиса и повернулась к Лилии:
— Конечно. Ты же знаешь, что история Древнего Египта — моя страсть. Просто засмотрелась, ведь перед нами сам бог загробной жизни, — не добавила, что из сотни студентов, приехавших на экскурсию в музей, я была чуть ли не единственной, кого радовало посещение египетской экспозиции. Я питала особое пристрастие к Древнему Египту, как и мои родители, помешанные на стране фараонов и древних богов. Выставка хоть и была небольшая, но экспонаты, представленные на обозрение посетителям, относились к редким, и увидеть их можно было только в Каирском музее. Громадный зал музея освещался лампами. Они подсвечивали каждый экспонат, а некоторые из них находились в стеклянных витринах, чтобы ушлые студенты не трогали наследие древних.
— Ещё бы! Только у тебя дома целая коллекция книг о пирамидах, богах и всяких других египетских штучках, — подмигнула подруга, понимающе улыбнувшись. Она подошла ко мне и, посмотрев на посох Анубиса, присвистнула: — Готова поспорить, что это не простой посох, а секретное древнее оружие!
— Посох уас рассматривался как символ помощи усопшему в загробном мире и потому часто изображался в росписи гробницы. А анх, — я кивком головы указала на крест в другой руке Анубиса, увенчанный сверху кольцом. — Узел жизни и олицетворение бессмертия души.
— Угу, как же. Анубис же, кажется, был не только богом загробного мира, но и проводником усопших, и ответственным за погребальные услуги, — зевая ответила Лилия, не разделяя моего воодушевления египетской историей, и потянула меня за руку: — Пойдём, наша группа уже в амфитеатре. Я честно обещаю не спать, но если услышишь мой храп — толкни, не хочу схлопотать неуд.
— Конечно! Перепишешь у меня потом, — поспешно ответила, но так и не сдвинулась с места. Я, словно прикованная, не сводила глаз с посоха Анубиса. Рука сама потянулась к сверкающим изумрудами глазам головы животного бога Сета. В конце концов, не так часто в нашем музее привозят такие ценные экспонаты. Простоял он сотни лет, так что, думаю, он не рассыплется от одного моего прикосновения. Мне нестерпимо захотелось пощупать полированную поверхность египетской истории, почувствовать причастность к богам.
