1. Пролог
Мне исполнилось пятьдесят пять лет, когда я поняла, что не выдержу еще пять до нормальной пенсии.
- Вот ранее было хорошо - тебе пятьдесят пять и марш с работы на отдых. А теперь? - вздыхала я, рассматривая себя в зеркало после вчерашних юбилейных посиделок в кафе, где работала уже почти тридцать лет.
- Нет, раньше это место называлось просто столовой и многие рядом работающие граждане и даже не работающие пользовались моей стряпней. Ну, не моей, нас было аж, шестеро на кухне из тех, кто готовит, не считая двух посудомоек, и двух молодых подавальщиц, да еще одну мою подругу, что сидела на кассе. Итого коллектив был приличным аж, одиннадцать баб в одном месте и при том с утра до вечера на одной кухне. Как вам! В квартире, ежели две на одной и то свары не избежать, а тут больше десятка!
Конечно, были и ссоры, и даже доходило до слез, но драк не было и оскорблений тоже. Так, поругаются друг с другом на повышенных тонах, выяснят у кого жопа шире и сиськи крепче и всё. А так-то жили мирно, почти по-семейному. Все про всех знали и все друг дружке помогали, поддерживали при всех властях и годах. Даже когда купили нашу столовку и переделали на новомодный лад, назвав кафе, тоже устояли перед новыми владельцами. Да и те попались вменяемыми и понимающими, что сработанный коллектив лучше не менять, так как работа от этого только выиграет. Для того чтобы все было вовремя и без лишних проволочек, нужен сплоченный коллектив, а он уже был и даже за много лет сплотился. Все друг друга знали, как облупленных: кто сколько брал, кто куда носил, кому и сколько надо было дать, чтобы заткнуть рты. Особенно мнЕ приходилось вертеться. Я же была главшпан, как смеялись мои товарки, то есть старшим поваром или стряпушилой. И я четко следила, чтобы и «овцы были целы и волки сыты» или же, по нормальному говоря, и самим было что кушать и другие тоже ели без обид, то есть вкусно и сытно.
В девяностые был полный облом с поставками и снижение этой самой сытости. Но местное начальство как-то изворачивалось и доставляло продукты, хотя меню было минимальным, дозы и порции урезались. Готовили, считай, из топора. Но все равно народ ходил в столовую - кто по привычке, потому что рядом, кто из недорого и вкусного ассортимента. Мы уж старались, как могли. Ведь и себе надо было что взять и начальству дать. А как же! Они же вертелись, снабжали умирающую советскую столовую. Местные же, что ранее приходили за обедами, теперь обижались, что, мол, мало готовим, и им не достается. А что мы могли! Это уже было указанием сверху. Вот так и держались кое-как.
