– Мы нашли ведьм, мастер! – мужчина в шерстяном камзоле, расшитом золотым кантом, до этого времени стоявший к нам спиной, обернулся, и я увидела, как хищно блеснули его глаза.
– Да не ведьмы мы… – устало отозвалась Яна тихим голосом, раз в двадцатый за последний час повторяя одно и то же молчаливым верзилам, которые упрямо вели нас сюда, к огромной развернувшейся на многие мили вокруг грандиозной стройке, иногда понукая грубыми тычками в спину.
Я заинтересованно осмотрелась. Впереди, на холме, возводили замок. Пока он поднялся лишь до второго этажа, но и сейчас было видно, что сооружению предстояло быть величественным и претенциозным. Повсюду сновали многочисленные рабочие, скрипели телеги, доставляя камень и бревна, строились какие-то более мелкие сооружения, конюшни, амбары и прочее. Размах стройки захватывал, я ни разу в своей жизни не видела столь колоссального действа.
– Наконец! – азартно потер руки мужчина. – А я уж думал, вы их никогда не найдете.
Он был каким-то странным. Слишком роскошно одетым для грязи, царящей вокруг, слишком веселым и жизнерадостным против хмурых лиц наших конвоиров, слишком нетерпеливым и таинственным.
– И для чего вам нужны ведьмы? – поинтересовалась я хмуро, особо не беспокоясь: интуиция молчала, да и доказывать что-то было бесполезно. Сами виноваты.
Три дня назад мы – Яна, Майя и я – приехали в этот провинциальный городок с милым названием Малинки, решив немного отдохнуть и подзаработать. До нашего конечного пункта – столицы – оставалось пару дней пути. Точнее, в Корнол направлялась я одна, девчонок подобрала по дороге.
Яну я нашла в убогой грязной таверне, избитую за какую-то незначительную надуманную провинность. Хозяином таверны был ее деверь, старший брат покойного мужа. Она рассказывала, что пока был жив муж, тоже, кстати, совсем не добряк, если и поколачивал, то не слишком часто, еще можно было как-то терпеть, а когда его не стало – пьяным утонул в речке, – жизнь для молодой женщины превратилась в кошмар. Когда я предложила ей бросить все и уйти со мной, она с радостью согласилась. Сама бы никогда не решилась – с детства живя в деревне, она даже за границу провинции не выезжала.
Красавицу Майю мы обнаружили на опушке леса, когда решили передохнуть, голодную, исцарапанную и заплаканную. Девушка сбежала из дома накануне свадьбы. Мачеха за долги отдавала ее шестидесятилетнему купцу, похоронившему до нее четверых жен. Сбежать-то сбежала, но, оказавшись в лесу, сразу же заблудилась и запаниковала. Тем не менее от предложения проводить ее назад домой она категорично отказалась, заявив, что лучше отправится с нами.
