– О, гляди-ка, какой подарочек! – раздаётся громкий хрипловатый бас где-то рядом, а следом грубый мужской гогот.
– Сьёрн, это не за твой ли вчерашний бой боги нам послали? – хохочет кто-то справа.
Я не сразу понимаю, что не слышу больше битов популярной мелодии, под которую я пыталась забыть бывшего. Зато вместо неё на фоне мужских голосов слышится волынка и скрипка.
Резко распахиваю глаза и ловлю себя на мысли: что было в том коктейле? Взгляд мечется между огромным камином в углу, толстыми балками, поддерживающими потолок, и раскрасневшимися лицами мужчин за деревянными столами.
Что-то в одежде окружающих есть непривычное, но я не успеваю задуматься, что.
Их похотливые взгляды направлены на меня. А я… в своём маленьком чёрном платье и туфлях на безумной шпильке стою прямо на одном из столов. Одевалась я для корпоратива в самом большом ресторанном комплексе города, а не для… глюка в таверне, или что там мне мерещится.
Только и могу, что издать удивлённое «ох», хотя в мыслях выстраивается многоуровневая нецензурная конструкция.
Моё запястье обхватывает потная липкая ладонь.
Слишком насыщенные, осязаемые галлюцинации, однако. Пытаюсь отдёрнуть руку, но меня всё сильнее тянет к себе мужчина неопределенного возраста с расплющенным носом и шрамом на пол-лица.
Упираюсь ногами в стол и чисто механически вцепляюсь ногтями свободной руки в пальцы мужчины, но он будто и не замечает.
– Смотрите-ка, какая норовистая девка попалась! Мне уже нравится! – он перехватывает той же лапищей теперь уже оба моих запястья и, несмотря на все мое сопротивление, подтягивает к себе.
Второй здоровяк, с маслянистым хмельным взглядом громко опускает кружку на стол, так что часть его вонючего напитка выплёскивается на его руку, которой он обхватывает меня за талию и стаскивает на пол.
Какая-то часть меня невольно начинает верить во всё происходящее, каким бы абсурдным оно ни казалось. Голова кружится от обилия запахов и круговорота лиц, в груди поднимается волна страха.
Меня прижимают спиной к большому упругому животу. Такой был у моего соседа-пьянчужки, всегда удивлялась, как он его носит.
Остаюсь при своём мнении и всё ещё считаю его противным, особенно когда этот упругий мамон плотно прижимается ко мне.
Когда первый пытается перехватить мои руки, успеваю вывернуться и залепить ему пощечину. Он медленно багровеет и рычит:
– Любишь поиграть? Давай поиграем! Льорн, клади её!
Я брыкаюсь из последних сил, болтаю ногами.
– Отпусти меня, козёл! – впервые вскрикиваю я в попытках отпихнуться.