ПРОЛОГ
1875 год. Российская империя. Воронежская губерния. Село Радово
– Зараза! – я все-таки наступила на эту клятую штору, хотя опасалась даже прикасаться к ней со своим “везением”.
Задрала голову. Дорогущая, тяжеленная, расшитая золотом и серебром, деталь интерьера печально провисла над окном, где-то метрах в трех-четырех над моей головой.
Кто вообще делает такие высокие потолки? Вот что мне сейчас сделать? Способностями к левитации я не обладаю. Со стула явно не достану. И так, рост у меня, метр с кепкой. А идти искать хоть кого-то живого в этом доме, сознаваясь в собственной неуклюжести – просто последняя капля.
Тихонько застонала, и решила оставить все, как есть. Поправят потом. Ничего.
Вот нравится людям создавать вокруг себя обиталище, больше похоже на музей, нежели на жилую комнату? Никогда не понимала этой страсти чрезмерной роскоши в своем времени, и уж, тем более, не пойму и здесь.
Вот кому нужны такие высокие потолки? Они же неудобные! Эта кровать, больше похожая на полигон, с матрасом таким толстым и высоким, будто бы спящий на ней был как минимум сбежавшей из сказки принцессой на горошине. А еще балдахин! Со шторкой-крупной сетью. Ни от мух, ни от комаров, ни от любопытного случайного взора она не защитит...
“Для красоты” – скажет кто-нибудь. Ну да, красиво. Но к этой красоте просто страшно прикасаться! Вдруг я случайно поцарапаю вот этот идеально лакированный белоснежной эмалью туалетный столик? Или испачкаю ковер, который больше походил сюжетом своей вышивки на дорогущее полотно из картинной галереи?
Нет. Это не по мне. Может, сказывалось то, что я с детства росла в небогатой семье? Где приходилось откладывать по копейкам даже на новый пенал для моей учебы в школе. А уж более крупные траты были весьма болезненными.
Дособирала сумку, в которую утрамбовала свои нехитрые пожитки: просохшие от грязи джинсы, леопардовый топик на бретельках с кружевными вставками, косметичку, сдохший уже несколько часов как смартфон и спрей от комаров.
Усмехнулась. Набор “Попаданка” базовый. Одын штук.
Расческой причесала свои обрезанные по плечи темно-каштановые волосы с пепельным отливом, которые вчера едва не довели до инфаркта Ее Сиятельство, княгиню Елизавету Константиновну Радову, хозяйку данной усадьбы, а так же ее миниатюрную пушистую собачку, какой-то очень дорогой породы.
После поправила оборки красно-персикового платья, скрывавшего отсутствие приличествующих барышне панталон, чулочков и корсета, – подарок от встретившего меня отца, барона, Загорного Алексея Петровича. Зато вместо чулочков у меня имелись полосатые носки, врученные бабушкой на прошлый день рождения, а еще, моя тайная страсть, кеды! И этими кедами лучше было пока нигде не светить, чтобы избежать лишних проблем, коих у меня и так сейчас было предостаточно.
