1. Пролог
- Какого черта ты натворила? – Он подходил ко мне медленно, но от этого было еще страшнее, если до этого парень казался всего лишь угрюмым, то после произошедшего едва ли не взбесился.
- Я не знаю… Это была всего лишь попытка распознать свою магию, честно, - и почему он так на меня злится? – Что-то не так? – Я вообще здесь без году неделю, откуда мне знать, как Источник влияет на драконов.
- Всё не так! И не делай вид, что ты не в курсе! – Если он еще на шаг ко мне приблизится, я за себя не ручаюсь.
Руки мои застыли в защитном жесте, и только тогда я увидела татуировку на запястье, точно такую же, как у этого психованного, что двигался вперед, всем своим видом обещая мне кары неземные.
- Ой! – Как-то не нравится мне это сходство.
- Ой!? – Повторил чешуйчатый, рассматривая меня словно странную зверюшку, - И это всё, что ты хочешь мне сказать? – нет, ну а что я могу? Разве что…
- Прости… Это как-то выводится? Может нам стоит обратиться к мастерам тату? Говорят, они могут удалить все, и даже шрамов не останется, - наверное, стоит упомянуть, что я всё оплачу, но, к сожалению, в моих карманах сейчас ни гроша, а дать мне денег в долг парень вряд ли согласится.
- Да ты издеваешься, поди! Смешно тебе, да? – Дракон уже просто рычал, а глаза его превратились в две узкие щели.
- Н-нет, - выдала я и сделала то, чего чешуйчатый от меня ну никак не мог ожидать.
Я коротко выдохнула и бросилась к выходу из пещеры, где послышались знакомые голоса моих новых друзей.
- Анна, ты чего? – спросила меня Гвен, но я лишь схватила подругу за ладонь и бросилась наутек:
- Бежим!!! – Выкрикнула остальной компании, отмечая, как вход за моей спиной затрясся.
2. Глава 1. Магия во мне
Месяцем ранее
- Матушка настоятельница! Матушка настоятельница! – девчушка лет десяти забежала в ткацкую, где монахиня вместе со своими ученицами подготавливала рубахи к завтрашнему рынку, - Там Анна! – выдохнула малышка, едва взгляд ее опекунши остановился на вошедшей.
- Что опять натворила эта непоседа!? – женщина тут же отложила большой кусок ткани в сторону, немедленно подхватываясь, чтобы бежать за послушницей.
- Она… Она летает, - с искрами священного ужаса в голосе проговорила Кати.
Услышав это, монахиня тут же осенила себя крестным знамением, поспешив в общую комнату, где ученицы в это время занимались уборкой. Заскочив в помещение, настоятельница взглянула на сгрудившихся в углу послушниц, которые неотрывно смотрели на парящую в воздухе девушку.
- Анна! Слезай оттуда немедленно! – замахнулась прихваченной холстиной, - Слезай, иначе тебе несдобровать! – о том, что у женщины тяжелая рука было известно всем, тем чуднее выглядело непослушание воспитанницы под потолком.
