1. 1
Посвящается Финдеруссе
1
— Отродье Свершителя!
Увесистый камень пролетел у правого уха Айка, но он успел прыгнуть за дерево. Ощутил взмокшей спиной, как в ствол врезались ещё два камня, поморщился с досадой. Беготня в самую жару, да на голодный желудок — удовольствие ниже среднего.
Впрочем, это не в первый раз и уж точно не в последний. Мальчишки всегда прогоняли Айка и Эйвора из деревни, но лишь до границы леса. Миновал первые деревья — и ты в безопасности.
В детстве эти преследования пугали Айка, но минувшей зимой ему исполнилось двенадцать. Рослый и крепкий не по годам, он к тому же был в сапогах, в отличие от деревенских босяков. Ничего страшного, даже забавно, вот только младший его тревожил.
Айк едва успел перевести дух, как пронзительный вопль разорвал воздух. Зашелестели высокие стебли травы, и мимо пронесся Эйвор. Рубашка вздувалась на спине, он придерживал штаны руками, чтобы не спадали. Айк много раз предлагал ему использовать корд в качестве пояса, но младший не соглашался. Говорил, это все равно что змеей подпоясаться.
— Эйви, постой!
Но Эйвор, как всегда, увлекся и не расслышал оклика. Он мчался вперед, легко перепрыгивал через поваленные деревья, подныривал под низкие ветви. Айк глубоко вздохнул, затянул потуже узел банданы на затылке. И припустил за братом.
Лес окутал его прохладой, шелестом листвы, привычными с детства звуками и запахами. Крики преследователей, остервенелые, точно гавканье собак на травле, остались далеко позади и, наконец, стихли. Братья миновали парочку ржавых мобов,сквозь них проросли трава и кустарник. Они напоминали скелеты огромных животных, которые почему-то умерли стоя.
А Эйвор все бежал и бежал. Лучи полуденного солнца пробивали листву, вспыхивали на белых перьях, вплетенных в его волосы.
Шагов через двести Айк догнал брата и преградил ему дорогу. Ловить за рукав чревато — ветхая рубашка треснет.
— Да стой же!
Несколько минут они переводили дыхание. На лбу Эйвора крупными каплями выступил пот. Светлое, изящное личико, темные кудри. И сложение такое хрупкое — слишком хрупкое для десятилетнего мальчика, чей удел тяжелый, каждодневный труд. Айк всегда поражался, сколько сил и энергии скрывается в этом слабом на вид теле.
— Ну, все не так уж плохо! — Он принужденно улыбнулся. Веселого мало — сходили в деревню, считай, зазря. Муки не раздобыли да еще и потратили силы, убегая от мальчишек.
Вместо ответа младший ткнулся головой ему в грудь и замер.
— Ты чего? — удивился Айк, ласково обнимая брата. — Испугался? Мы ж столько раз…
Эйвор прыснул со смеху и поднял голову. Он улыбался, темные глаза весело блестели. Но было что-то еще, там, за этим весельем. Что-то такое, чего Айк никогда не успевал ни рассмотреть, ни понять.
