– Очнись! Очнись же! Хватит притворяться, девчонка! – кричит кто–то у меня над ухом, а далее меня обливают холодной водой.
– А–ах, – восклицаю, не в состоянии вдохнуть полной грудью после такого пробуждения, моментально открываю глаза и присаживаюсь, – нельзя же так, я испугалась. На секунду мне показалось, что я тону.
Сердце стучит, как заполошное, в висках пульсирует кровь, и я не сразу могу сфокусироваться на картинке вокруг.
– Испугалась она, как же, ха! – произносит женщина со стаканом в руке. Она–то, видимо, и плеснула мне жидкость в лицо. – Как обманывать господина–дракона, так она не пугалась, а как отвечать за свои поступки, так сразу в обморок упала!
– Господина–дракона? – вопросительно выгибаю бровь.
Цепляюсь за самое странное. Голова болит, у меня легкая дезориентация в пространстве, и на всякий случай я пытаюсь отодвинуться как можно дальше от агрессивной женщины. На ней надето красивое голубое платье в пол, расшитое жемчугом, на голове высокая прическа, в ушах аккуратные серьги, и, если бы не выражение злобы на лице, я бы сочла ее прекрасной.
– Меня и Карстена тоже обманула, получается, – прищуривается женщина. – Мой муж – простак, пожалел тебя, взял под крыло нашей семьи, обогрел, навел порядок в делах твоего отца, а ты нас так благодаришь?!
Она снова повышает голос, а я интуитивно вжимаюсь в спинку дивана и только сейчас замечаю, что на мне тоже надето платье, только белое. Оборки и кружева навевают мысли о свадьбе, но ведь это невозможно?
– Я невеста? – глупо восклицаю, не обращаясь к женщине, просто выражая свое удивление, но она, естественно, принимается ругать меня по новой, найдя очередной повод.
– Александра, ты решила разыграть потерю памяти? Ничего у тебя не выйдет, брось эту дурь! – женщина трясет пустым стаканом для большего устрашения.
Мне и разыгрывать нечего, я и впрямь не понимаю, как оказалась на этом празднике, отдающем высшим светом и прочей аристократией: тяжелые портьеры на окнах, бронзовые подсвечники на столе, дубовый стол, и вдобавок эти наряды.
– Я не разыгрываю, – встаю на ноги, чтобы иметь возможность уйти от агрессивной женщины в голубом, и массирую свои виски, мне бы зеркало, – я действительно не понимаю.
Ноги плохо слушаются, но я все–таки дохожу до серванта с зеркальной дверцей и в удивлении замираю. Девушка, которую я вижу перед собой, не я, это какая–то незнакомка. Настоящая я выше, мои волосы короче и светлее, правда, глаза у нас с девицей одинаковые, даже оторопь берет.
Безуспешно пытаюсь поймать мысль за хвост, озарение так и стучится ко мне, жаждет дать объяснение происходящему, но тут открывается дверь, и в комнату входят двое мужчин. Один из них очень красив, сразу притягивает взгляд. На такого можно любоваться часами и совсем не устать поражаться его идеальной внешности. Вот только глаза у него злые, обжигают презрительностью.
