Небесный странник
Наступал вечер, багровый диск солнца уже через час или меньше того коснётся вершин. Возле потухающего костра с яркими углями, подёрнутыми серой пеленой пепла, сидели два молодых человека, одному из них по виду было лет двадцать. А второму сидевшему на поваленной сосне совсем мальчику было не более пятнадцати, и он периодически ёрзал худым мальчишеским задом по грубой коре древа. Между ними на углях жарилось нанизанное на деревянные прутья мясо, от аромата которого ноздри обоих время от времени шумно втягивали воздух с таким приятным и возбуждающим зверский аппетит запахом. Вдруг шум водопада прервал пронзительный крик прямо над головами, и взоры обоих устремились к кроне старой сосны, цеплявшейся мощными корнями за край обрыва, уходящего вниз на сотню метров, а совсем полноводный ручей низвергался в пропасть шумным водопадом.
– Да это же орёл, вернувшийся с охоты. Глянь, Хьюго, у него в лапах кролик, а крик его – это предупреждение всем остальным, что он тут хозяин, и это – его территория, – произнёс более молодой юноша, показывая на большую птицу. И сразу же осёкся, его рука уцепилась за арбалет, лежавший под рукой.
Хьюго не успел взять свою винтовку с оптическим прицелом, а его напарник уже лежал за деревом, которое до этого использовал в качестве стула, и целился из заряженного болтом арбалета в промежуток между деревом, облюбованным для трапезы орлом, и остальными деревьями прямо в пустое пространство, простирающееся над высокогорной долиной.
– Рихард, что ты увидел, ведь там ничего нет, кроме пролетающих мимо облаков, – удивлённый Хьюго задал вопрос товарищу.
Тот не ответил, только жестом показал молча приготовиться к стрельбе лёжа. Пролежав в таком положении, но так ничего и не увидев, они поднялись с земли. Рихард взял бинокль, и держа в левой руке арбалет, подошёл к самому краю пропасти и внимательно осмотрел окрестности в бинокль, заинтересовался медленно проплывающим облаком удлинённой формы. Они встретились на тропе, ведущей к бывшей границе между двумя государствами Швейцарией и Германией и использовавшейся раньше туристами. Сейчас же она, не использовавшаяся так, как раньше, местами исчезала почти совсем, и определить, где она проходила, можно было с трудом. Вот на таком участке им и суждено было встретиться.
Рихард вечером в начале осени возвращался домой с охоты, в рюкзаке у него лежало двое зайцев, до срока сменивших свой серый наряд на зимний белый, и охотнику не составило большого труда обнаружить спрятавшуюся под кустом дичь. Это была его первая охотничья вылазка с новым оружием, сделанным под руководством отца, деревенского кузнеца, – арбалетом. Весело насвистывая тирольский мотив, в предвкушении жаркого из зайчатины, приготовленного матерью. До дома оставалось совсем немного, позади остался остов военного грузовика, брошенного очень давно солдатами, с него он снял с большим трудом рессору. Из неё и был выкован лук для арбалета, и два десятка наконечников для болтов. Неожиданно появился какой-то запах, как бы из горна при его розжиге дровами. Но ведь отец не собирался сегодня ковать что-либо. Заказ из десятка топоров, и он ждал заказчиков для оплаты своей работы, но запах был необычный с примесью сгоревшего мяса, не необычного, а с каким- сладковатым привкусом. Этот запах будет преследовать Рихарда ещё долгое время. Что же там случилось, пожар? Юноша прибавил шагу, через несколько шагов перешёл на бег по тропе, проложенной им самим к остаткам грузовика. Отсюда было с час ходу обычным шагом, но подгоняла неизвестность. Запах усиливался по мере сокращения расстояния до дома, находящегося на краю деревни.
