ГЛАВА 1
Запущен механизм часов —
Они отсчитывают время.
Летят секунды, словно тени,
И новый день уже готов
Ворваться в мир. Он промелькнет,
Оставив только дымку, лепет.
Каким он будет: темен? Светел?
Неважно — все равно пройдет.
— Ты снова здесь, брат мой.
Светлая богиня Анигьос неслышно ступала по раскаленной от солнца крыше к темноволосому мужчине, замершему на самом краю. Отсюда было прекрасно видно королевский дворец, и окружающие его улочки лежали как на ладони.
— Не спится, сестрица? — Анигьос почувствовала улыбку в голосе Ишшасса.
— Могу спросить тебя о том же, — ответила она, замирая рядом с братом. Богиня глядела на Санторру, столицу Миалроса, и спрашивала себя, откуда взялась в сердце безотчетная тревога, заполнявшая ее сегодня.
— Я и не собирался засыпать. — Ишшасс повел плечами. — Здесь интереснее.
— Но ты не вмешиваешься.
— Не вмешиваюсь, — согласился он. — Просто смотрю. Запрещено?
— Ты ведь знаешь, Иш, мы не должны заботиться о делах смертных так часто, — с грустью сказала она.
— Мне ли не знать.
Их разговор всегда напоминал бег по кругу. Вопрос-ответ, вопрос-ответ. Водоворот, в котором оба рано или поздно могли утонуть. После событий десятилетней давности между Анигьос и Ишшассом установился хрупкий мир, но иногда богиня спрашивала себя: может, это только иллюзия? Видимость… Ишшасс всегда был хорош в иллюзиях. Это ведь ее неугомонный брат — лучший во всем. Не наделенный только умением прощать.
Память все чаще уносила Анигьос в далекие дни детства. Тогда впереди была вся жизнь, и казалось, мир упадет в ладони — только помани! Увы, это тоже была иллюзия.
— Энни! — высокий кареглазый мальчишка, младше сестры на два года, но уже выше на целую ладонь, чем страшно гордился, стоял, задрав голову, и смотрел на ветви раскидистой яблони. На одной из них и устроилась его сестрица — темноволосая и голубоглазая, как куколка. Всем казалось, что Анигьос должна быть такой же хрупкой и нежной, но Иш-то знал: все не так! Вот и сейчас сестрица, сменив светлое платьице на свободные брюки и рубашку, втайне украденные у брата, забралась на дерево и самозабвенно грызла яблоко.
— Да Энни же! Тебя нянька ищет!
В него с дерева полетел огрызок. Иш увернулся и рассмеялся:
— Мазила!
Энни прицелилась получше, и целое яблоко полетело в брата. Иш, видимо, не ожидал столь стремительной атаки, вот и увернуться не успел: спелый плод прилетел в плечо и заставил мальчика вскрикнуть:
— Ай!
Анигьос тотчас соскользнула с ветки и бросилась к нему.
— Прости, прости! — забормотала торопливо, обнимая братишку. — Я не хотела, правда. Не подумала!
