«Увидеть Париж и умереть», – кажется, так сказал кто-то из великих, но я вовсе не собиралась следовать этому странному совету. В столицу Франции я явилась на фестиваль косплея, ну, а дальше – как пойдёт. Искусством перевоплощения в разных героев я увлеклась не так уж давно. Первой моей «работой» в этом направлении была эльфийка со странным именем Цельсия из старого японского аниме, которое почему-то привлекло моё внимание. Кто же виноват, что всем русским студентам-физикам из общаги, а также некоторым продвинутым гуманитариям и моим сокурсникам-химикам оно красноречиво напоминало о термометрах и градусах?! Так вот, именно с тех самых пор за мною намертво закрепилось погоняло «Кельвина», происходящее от названия другой температурной шкалы.
– Кельвинка! – весело окликнула меня проходившая мимо копия Хацунэ Мику (в миру просто Мику), а по совместительству моя приятельница. – Мы с Муней идём в кафешку. Ты с нами?
Муней мы за глаза называли ещё одну девицу-красавицу из нашей косплеерской компании, стабильно перевоплощавшуюся в Сейлор Мун на всех фестивалях.
– Нет, – отрицательно покачала головой я. – У меня тут…дело.
– Дело?! – промурлыкала моя собеседница, а потом хитро подмигнула мне из-под синей чёлки, насмешливо проворчав: – Ню-ню.
Её насмешки я пропустила мимо всех четырёх моих ушей: четырёх, потому что кроме моих Её насмешки я пропустила мимо всех четырёх моих ушей: четырёх, потому что кроме моих настоящих хорошеньких маленьких ушек, на мне были ещё накладные эльфийские с лихо заострёнными кончиками, изящно торчавшими в разные стороны сквозь нарочито розовую шевелюру. Презирая всякие парики, волосы (свои до пояса) я окрасила накануне в несколько приёмов, добиваясь красивого оттенка. Оставалось только вставить линзы, придающие радужкам восхитительный неземной блеск, и обрядиться в специальный наряд, состоящий из короткой юбки, изящных сапожек, лёгких псевдодоспехов, да ещё «волшебной» свирели, которую я собиралась повесить на шею как эффектный оберег. Всё это я затолкала себе в рюкзак, чтобы не шокировать встречных французов и гостей города своим донельзя странным видом и успеть переодеться к фестивалю.
А путь мне предстоял неблизкий. Сев в такси, я обнаружила, что от волнения из головы повыскакивали все приличные французские слова из разговорников. На языке крутилось только классическое и крылатое: «Же не манш па сис жур» (про шестидневную диету), да «лямур тужур» («любовь и тужурка» – любимый лозунг студенческой братии). Но всё это было не к месту! В этот момент дверца открылась, и в салон протиснулись смеющиеся Муня и Мику.
