В дворике было не протолкнуться от людей. Митинг не митинг, собрание жильцов, что ли…
Похороны.
Знакомый запах Маруся учуяла раньше, чем увидела гробы. Шесть или восемь… Стояли на табуретках в три ряда, и поп, читая нараспев молитву, обходил их и размахивал над ними кадилом.
Голос в голове взвился с новой силой, предупреждая Марусю, что нельзя смотреть на покойников. Мол, нехорошие они, не по судьбе им было уйти, но они ушли раньше отведённого срока… Совсем молодые парни.
– Не смотри! – шикнула Маруся на любопытно вытянувшую шею дочь и излишне резко дёрнула за руку, чтобы сторонкой-сторонкой, обойдя столпотворение по дуге, проскользнуть в заветную арку.
– Мам, а они, что, мёртвые? – странно оживилась девочка.
– Мёртвые, – буркнула Маруся: людей было много, и быстро покинуть дворик не получалось.
Йоко послушно семенила за матерью, пока та пробиралась между людьми, выискивая путь, но при этом всё же не могла отвести взгляда от гробов. В них лежали мужчины, выглядевшие как спящие.
Мёртвые, надо же…
